Ангел тьмы

Духи Джиллиан, поначалу показавшиеся сладкими и нежными, теперь дурманили мне голову густым запахом жасмина. Вот если бы у Сары, моей мачехи, хотя бы раз в жизни был флакончик таких духов! И коробочка пудры, от которой лицо Джиллиан казалось гладким и шелковистым.

Дождь, который я предрекала, начался, и вскоре легкое накрапывание сменилось потоками воды, обрушивающимися на асфальт. Водитель сбавил скорость и повел автомобиль осторожнее, и все мы трое, отгороженные от него стеклянной перегородкой, погрузились в задумчивое молчание.

Я еду домой! Я еду домой! Только это звучало у меня в голове. И в конце концов найду там по-настоящему теплый прием. Моя заветная мечта исполнялась так стремительно, что я не успевала впитывать впечатления. А мне хотелось сохранить в памяти мельчайшие подробности от первой поездки в лимузине, чтобы позже, вечером, когда я останусь одна, обдумать их и обо всем написать Тому, особенно о моей прекрасной бабушке. Том, конечно, ни за что не поверит, что женщина может оставаться красавицей в таком возрасте. А сестра Фанни просто лопнет от зависти. Ах, если бы только я могла написать еще и Логану, ведь он всего в несколько милях отсюда, в общежитии какого-то колледжа. Только после моего грехопадения с Кэлом Деннисоном Логан вряд ли захочет меня видеть. Пожалуй, он бросит трубку, если я позвоню ему.

Лимузин свернул направо, съезжая с магистрального шоссе, и Джиллиан принялась с воодушевлением перечислять все развлечения, которые она уже наметила для меня.

— Но с особой торжественностью мы всегда отмечаем Рождество, это для нас целое событие, если так можно выразиться, — сообщила она, намекая таким образом, что я смогу остаться у них до Рождества. А сейчас только начало октября — странного месяца, и радостного и печального одновременно, связанного и с прощанием со светлым и веселым летом, и с ожиданием скорой зимы — холодной, блеклой и грустной поры.

Но почему мне в голову лезут подобные глупые мысли? Ведь в роскошном богатом особняке зима не покажется холодной и серой, дом наверняка хорошо отапливается, так что я не буду дрожать от холода. А до Рождества еще далеко, и за это время я еще успею внести столько уюта и внимания в одинокое существование бабушки и дедушки, что они привыкнут ко мне, полюбят всем сердцем и не захотят расставаться уже никогда! Подумав так, я вздохнула и мысленно воскликнула: О Господи, сделай так, чтобы они нуждались во мне, прошу Тебя!

Неожиданно из-за туч выглянуло слепящее солнце, и настроение у меня тотчас же поднялось. Яркие осенние краски заиграли на листве деревьев, и я подумала, что это мне знак с небес. Сердце радостно застучало, мне начинало нравиться здесь. Нью-Ингленд был почти такой же, как Уиллис, только без холмов и лачуг. Я улыбнулась.

— Мы подъезжаем, — коснулся моей руки Тони. — Взгляни направо: за деревьями наш дом — усадьба Фартинггейл. Это зрелище стоит того, чтобы его запомнить.

Дом с собственным именем! Потрясенная, я спросила Тони:

— Он действительно столь величествен, как и его название?

— Мой дом очень много для меня значит, — напыщенно ответил мужчина. — Его построили мои предки, и каждое новое поколение в роду старалось по мере сил улучшить его.

Джиллиан презрительно хмыкнула, но я не придала этому значения, сгорая от нетерпения поскорее взглянуть на дом. Подавшись вперед, я ждала увидеть просвет между деревьев вдоль шоссе. Но шофер незаметно уже свернул на дорожку, ведущую к высоким чугунным воротам, над которыми витиеватая надпись на арке гласила: Усадьба Фартинггейл.

У меня перехватило дыхание при виде одних лишь ворот — с литыми фигурками волшебных гномов, эльфов и фей между листьями.

— В детстве мне казалось, что нигде в мире нет более прекрасного дома, — с грустью в голосе поделился со мной Тони. — Это один из известнейших домов в округе. Конечно, здесь есть особняки и получше, но не для меня. Когда мне исполнилось семь лет, отец отослал меня в Итон. Он полагал, что англичане лучше разбираются в воспитании юношей, чем учителя в наших частных школах, и в этом он был прав. Однако в Англии я постоянно мечтал поскорее вернуться домой. Когда меня охватывала тоска, я закрывал глаза и ощущал аромат пихт, елей и сосен, но острее всего — соленый запах моря и просыпался с больной головой и желанием умыться сырым прохладным воздухом родных мест, почти физически чувствуя, как мне их не хватает. В десять лет родители, к счастью, забрали меня из Итона, и это был счастливейший день в моей жизни.

Я верила Тони. Мне еще никогда не доводилось видеть такого огромного и прекрасного дома, выстроенного из серого камня и, видимо, не без умысла, в форме замка. Высокую красную крышу украшали башенки и соединяющие их небольшие мостики, тоже красного цвета, — без них было бы невозможно пройти по всей крутой крыше.

Шофер плавно затормозил машину напротив широкой и длинной лестницы, ведущей к сводчатой парадной двери.