Ангел тьмы

— Том написал мне, — сказал Логан, прислонившись спиной к двери чулана, — что твой отец тоже вложил в этот дом деньги. Может быть, он собирается когда-нибудь перебраться сюда со своей семьей.

Необычная интонация его голоса заставила меня наконец внимательно взглянуть на него. Логан был одет в обычную одежду, словно бы теперь уже не посещал по воскресеньям церковь. Он явно не брился сегодня и оттого выглядел старше, менее опрятным и привлекательным.

— Мы можем вернуться в город прямо сейчас, — предложила я, направляясь к лестнице. — Дом мне понравился, я рада, что теперь у дедушки есть и замечательное жилье, и достаточно продуктов в кладовой.

Логан молча спустился следом за мной вниз, где я попрощалась с дедушкой и поцеловала его в бледную впалую щеку.

— Доброй тебе ночи, дедушка, до свидания, бабушка! — произнесла я. — Завтра я снова навещу вас, как только улажу кое-какие свои дела.

Дедушка кивнул, теребя худыми пальцами накинутую на плечи бабушкину шаль.

— Мы рады были повидаться с тобой, — тихо вымолвил он. — Хорошо, что ты не забыла нас, Хевен!

— Может быть, тебе привезти что-нибудь из города? — спросила я. — Ты скажи, я куплю все, что нужно!

— Теперь у меня все есть, — пробормотал дедушка, оглядывая комнату слезящимися глазами. — Из города приезжает одна милая дама и готовит нам с Энни еду. Энни и сама бы готовила, но она плохо видит.

Я прикоснулась к подлокотнику бабушкиного кресла и как бы поцеловала ее в щеку. Глаза дедушки засветились радостью.

На крыльце я споткнулась, не устояв под напором ветра и холодного дождя, едва дыша и с трудом что-либо различая под ногами. Если бы Логан не поддержал меня, я бы наверняка упала лицом в грязную лужу.

Он что-то кричал мне в самое ухо, но вой ветра перекрывал его голос. Ноги мои подкосились, и я упала на руки Логана. Он крепко обнял меня и занес обратно в дом.

18. Помоги мне, о Господи!

Я потеряла чувство времени. Мне привиделась старуха, похожая на мою бабушку: она мыла и кормила меня, и постоянно приговаривала при этом, какая, дескать, большая удача, что от ее дома до нашего всего два шага, поскольку все мосты посносило водой и врачу из поселка до нас никак не добраться. И когда бы я ни открывала глаза, проснувшись днем или ночью, я видела у своей кровати Логана. А впадая в забытье, мне чудился зовущий меня голос Троя: «Возвращайся скорее! — умолял меня он, словно живой представ перед моим мысленным взором. — Я погибаю без тебя! Спаси меня, спаси меня, Хевен!»

А проливной дождь никак не прекращался, он все лил и лил за окном, и мне порой казалось, что я где-то в чистилище или, скорее, в аду. Потом наступил день, когда страх, сковавший мой разум, отступил, и я наконец осознала, оглядевшись вокруг незамутненным взором, где я нахожусь. Я лежала совершенно обессиленная и изможденная на большой кровати в одной из спален на втором этаже нашего нового домика в горах, после тяжелейшей из всех перенесенных за всю жизнь болезней. Ни разу я не проводила в постели более одного дня, в отличие от Нашей Джейн, которая часто и подолгу хворала.

Я не могла пошевелить рукой или повернуть голову, и это открытие настолько потрясло меня, что я закрыла глаза и вновь забылась сном. В следующий раз я проснулась ночью. Надо мной склонился Логан, он сильно зарос щетиной и выглядел озабоченным и усталым. Утром, когда я снова открыла глаза, я увидела, что он пытается умыть меня, и, оскорбленная жалостью к себе, в которой я не нуждалась, прошептала: «Нет!» — и тотчас же зашлась в сильнейшем припадке кашля.

— Извини, Хевен, — пробормотал Логан, — но Шелли Берл не сможет сегодня прийти, она поскользнулась и вывихнула лодыжку. Так что придется тебе примириться со мной. — Голос юноши звучал низко и сердито, а на лице его я прочла решительность и строгость.

— Но мне нужно в туалет, — смущенно прошептала я. — Позови, пожалуйста, дедушку, я обопрусь на его плечо.

— Дедушке тяжело подниматься по лестнице, он задыхается. Хорошо еще, что он вообще держится на ногах, — сказал Логан и без лишних слов осторожно приподнял меня с кровати. Перед глазами у меня все завертелось, и, не подхвати он меня, я бы упала на пол. Держа меня, словно ребенка, под мышки, он потихоньку довел меня до ванной комнаты, где я ухватилась за перекладину для полотенца и, едва он закрыл за собой дверь, почти без чувств рухнула на стульчак.

В последующие несколько дней я испытала глубочайшее унижение, вынужденная добираться до унитаза с помощью Логана. Я научилась смиряться и терпеть, пока он со всей возможной деликатностью протирал меня влажной губкой, прикрыв простыней. Порой я пыталась по-детски хныкать и отталкивать его руки, но испытывала при этом такую сильную боль, что вынуждена была прекратить всякое сопротивление. Постепенно я осознала, что без его помощи не обойтись, и сносила все гигиенические процедуры, не жалуясь.