Ангел Утренняя заря

– Мне стукнуло двадцать три, когда все рухнуло. Один… – она сжала зубы, пытаясь подобрать подходящее к случаю нецензурное слово, – один аристократ, которому я отказала, все-таки раскопал, кто я. И раззвонил по всей столице. Скандал был чудовищный. Просто плевок в лицо всему столичному обществу. Именитые семьи отказали Никасу от дома – впрочем, не в первый раз в его жизни. Потом я узнала, что несколько моих клиентов подали на него в суд за моральный ущерб и даже выиграли процесс, но отсудили какие-то смешные деньги. Никас никогда не лгал, будто я свободная. Так что вся его вина как хозяина состояла в том, что он не заставлял меня носить на улице "шираз". Понимаешь, в законодательстве Бизарры просто не нашлось нужной статьи. Так что Никас очень легко отделался. В отличие от меня.

В глазах бизаррианцев вся ответственность лежала на Никасе, а Нэлза была всего лишь его послушным орудием. Но сам факт, что рабыня умудрилась выдать себя за свободную, подрывал устои бизаррианского общества. Ее могли счесть потенциально опасной, как бешеное животное или агрессивный вирус, и уничтожить. Но не успели.

– Тот аристократ – он был просто долбаный маньяк, псих, каких поискать. Поэтому я ему отказала. Я ведь даже не представляла, насколько он псих, но спать с ним все равно боялась. Может, надо было согласиться. Но не факт, что не кончилось бы так же. Короче, он с дружками выкрал меня и увез в свое поместье. Я мало что помню из их развлечений. Я даже не смогла бы сказать, сколько прошло времени. Нашли меня через неделю, изуродованную и седую, как столетняя старуха. Вызвали Никаса. Мне дали морфия, чтобы я могла говорить. Я умоляла позволить мне умереть свободной, и он выписал вольную. Этакий благородный жест, который ему ничего не стоил. А иначе пришлось бы платить за мое лечение – Афинская лига не спускала жестокого обращения с рабами. Но зачем ему инвалидка, у которой даже не может быть детей? Он еще с тех ублюдков денег слупил за порчу имущества, а имущество кинул в больнице подыхать.

Она снова прервалась, потому что ее начало трясти от ярости. Господи, сколько лет прошло, и "те ублюдки" давно лежат в могиле, и Никас так и не вернулся на Бизарру, скрывается где-то на Соединенных планетах под чужим именем, и она уже научилась вспоминать про них спокойно. Но рассказывать об этом ей раньше не доводилось.

– Как только он вышел из палаты, я предложила врачам денег. Они уже поняли, кто я, так что поверили сразу. Счета мне, конечно, выставили по максимуму. Но и залатали неплохо. У меня килограмма три искусственных тканей, пересаженный глаз и одиннадцать титановых костей. Как можно догадаться, именно поэтому я прохожу таможенную проверку через терминал С.

Она не рассказала Ариэлю, как ей хотелось умереть, когда взглянула на себя в зеркало. Она могла видеть, могла ходить, немного скованно поначалу – на полную реабилитацию понадобилось еще полгода. Но полученный результат был чудовищен. Словно ее разорвало на куски плазмогранатой, а врачи эти кусочки собрали и сшили.

– Тебе, конечно, очень хочется задать вопрос, почему я не сделала пластическую операцию.

– Это я как раз понимаю, – сказал он тихо.

– Сначала, понятно, не было денег. Вернее, они были, потому что врачи даже не подозревали, сколько я скопила золотишка, и оставили меня с вполне приличной суммой. Но все пришлось отдать за билет на Иксион и обучение в школе пилотов. Потом я работала на "Галаксию", а дальше все понятно: подкопила деньжат, арендовала "Аврору", завела полезные знакомства в окраинных мирах, провернула пару не вполне законных, но прибыльных дел… И тут, – глаза ее сверкнули, – квигговский контракт! Тогда я в первый раз и последний раз вернулась на Бизарру. Надо было кое-что закончить.

Ариэль кивнул с понимающим видом.

– Ты их убила.

– Одного за другим. Своими руками. Всех четверых. Мне это стоило чертову уйму денег и времени, но я это сделала. Кирноса, главного, оставила напоследок. Он окончательно свихнулся от ужаса, когда понял, что его не спасут ни титул, ни деньги, ни полиция. Когда я за ним пришла, он трясся и пускал слюни. Я хотела, чтобы он умолял о пощаде, как я его умоляла… может быть, стоило сделать с ним то же, что они со мной, шаг за шагом. Но какой интерес, он все равно был уже не в себе. Так что я просто отрезала ему голову, красиво упаковала и послала Никасу. Его я убивать не собиралась, но он-то об этом не знал. Так что сразу же после получения посылки рванул в космопорт, так что пятки засверкали, и смылся с Бизарры. А я улетела на Эльдорадо и впервые за пару лет спала спокойно, без кошмаров. Надеюсь, они стали сниться Никасу.

– Я думала про операцию… Но тогда уже было ясно, что я не могу иметь дела с мужчинами. Даже месть не помогла. И с женщинами тоже, я пробовала. Бесполезно. Не в том даже дело, что я прикосновений не выношу. Просто толком не хотелось ни разу. Зато у меня открылись другие таланты. Сублимация, знаешь ли, – Нэлза криво улыбнулась. – В общем, я решила: если Господь сделал меня такой, то я должна смириться.