Ангел возмездия (СИ)

Метров через сто от дома Марина увидела жуткую картину — вся волчья стая, как бежала друг за другом, так и легла в снег. Кэт начал отстрел с заднего, чтобы стая не повернула и следовала за своим вожаком. Тихий щелчок — и волк зарылся на бегу в снег, щелчок и готов еще один… Марина насчитала 29 волков — крупная стая. Они принесли по волку и Кэт стал обдирать их, всех других пришлось таскать Марине. К темноте он ободрал всех и туши унес на реку, для пиршества ворон. Весной река унесет их останки — и словно не было волчьей стаи.

Все стены в доме были увешаны шкурами, Марина дивилась такой добыче, впрочем, она уже, наверное, ничему с Кэтваром не удивлялась. После медведя. Но сама вряд ли догадалась бы начать отстрел с последнего волка, наверняка пальнула бы в вожака, убила еще нескольких, и вся стая бы отвернула в сторону, ушла, чтобы рыскать неподалеку и мстить.

— Знатная будет тебе шубка, милая, да и мне что-нибудь достанется, — он засмеялся. — Обязательно справим, когда вернемся. Еще и денежки за волков получим, по полтинничку за штуку, итого 1450 рубчиков, тоже не лишних. А если хочешь — медвежью сошьем, как ты?

— Справим две — тебе и мне, не хочу выделяться, — ответила Марина.

Ее радовали слова о шубе, значит, он не собирается бросать ее, это несколько утешало, но не успокаивало сердце, ждущее совсем других слов. Почему он не говорит с ней о любви, она чувствует его привязанность, знает, что он пожертвует для нее всем, любит, но молчит. Может, это тоже входит в программу кэтваров, тогда это дурная и плохая программа, как и вся его школа. Вряд ли, он молчит не поэтому, ни одно учение не запрещает любви. Тогда почему? Она не находила ответа и страдала тайно в душе.

Трудно понять женщин, практически невозможно — все у нее есть, и любовь в том числе, настоящая любовь, без вымысла, а ей хочется простых слов. Может, и в словах кроется что-то?

Постоянно на земле только время, оно бежит неумолимо вперед своим ровным размеренным бегом, и только в мыслях своих и чувствах мы убыстряем или замедляем его бег. А оно движется бесчувственно и неумолимо.

Апрель как-то подкрался незаметно, закапало с крыши, зажурчали ручьи, прогоняя зимнюю стужу, солнышко припекало по-летнему, но ночи еще веяли холодом, замораживая наст, режущий и обдирающий копытным ноги. Волки больше не появлялись здесь, и животные привыкли за зиму к людям, не пугались и не обходили стороной домик. Часто можно было увидеть в окно лося, трущего бок о летний столик, и Шарик как-то привык, не лаял и не гонялся за ними.

Кэт и Марина частенько сиживали за летним столиком, грелись на солнышке, щелкая орехи. В один из таких дней Марина отважилась спросить о планах Кэтвара. Он задумался, ответил не сразу.

— Пока не растает лед, не спадет весенний паводок, мы остаемся здесь. Потом, конечно, уедем и вернемся сюда не скоро, но, думаю, что обязательно вернемся, и хотелось бы вместе. А может, и скоро вернемся, как судьба сложится, — он загадочно улыбнулся. — Кто знает? Я ничего о себе не рассказывал и сейчас не стану, сама скоро все поймешь и увидишь, и если одобришь, поймешь мою суть и примешь меня такого, какой я есть, примешь мой образ жизни — значит, быть нам до конца вместе, жить и действовать по единому образу.

Более он ничего не сказал. Мало и много поняла из его слов Марина, поняла, что летом и не здесь решится ее судьба. А как и что — время покажет, расставит точки над «i».

С нетерпением она ждала тепла, когда Кэтвар решится вернуться, а когда ждешь — время бежит медленнее обычного, но и оно когда-то достигает своей точки. В день, когда он объявил, что собираться пора, пора вернуться к людям, в общество, она воспрянула духом, обрадовалась, и он даже удивленно спросил ее:

— Тебе не понравилось здесь, со мной?

Она подошла к нему, обняла ласково, уткнувшись в бороду, проговорила тихо:

— Что ты, милый, с тобой прекрасно и хорошо. Не поэтому я волнуюсь. Ты сам говорил, что все решится позже, и я поняла, что не здесь. А я хочу быть с тобой всегда и везде, и неопределенность меня манит, зовет и пугает — а вдруг я сделаю что-то не так и ты оставишь меня. Вот я и хочу быстрее, как ты говорил, понять твою суть и остаться навсегда с тобой.

Марина заплакала, он стал вытирать ее слезы.

— Да, Мариночка, да. Мне кажется, что мы никогда не расстанемся. Ты стала совсем другой. И душой, и телом. Ты впитала в себя частичку моего образа, и вряд ли в определенной ситуации поступишь не так, как бы поступил я. Мы о многом говорили длинными зимними вечерами, и я ни разу не почувствовал, что ты не согласна со мной. У нас единый образ мыслей, и думаю, что ты скоро это докажешь на практике. Мои долгие зимние беседы, вроде бы ни о чем, не канут в лету, они взойдут молодой порослью в твоих действиях. — Кэт поцеловал ее в губы, прижал к себе. — Иди, собирайся, утром отчаливаем.

Она успокоилась немного, но он не признался ей в любви, не сделал предложения, а она не собиралась проигрывать. Воспитанница его учения не думала сдаваться.