Ангелам здесь не место

В дверь кабинета без стука вошел молодой человек в кожаном пиджаке.

– Я из Следственного комитета. Моя фамилия Гущин, – представился он.

А потом, словно опасаясь, что ему не поверят, достал из внутреннего кармана служебное удостоверение и раскрыл перед Ларой. Поднес к ее носу так, что она невольно отстранилась, вернее, отшатнулась, сказав при этом:

– Я верю.

Молодой человек опустился в кресло для посетителей.

– Постараюсь не задержать вас, – произнес Гущин. И тут же уточнил, чтобы фраза не показалась Ларе зловещей: – В смысле, не отниму у вас много времени. Просто задам вам несколько вопросов.

Следователь внимательно посмотрел на хозяйку кабинетика, словно пытаясь вспомнить, где он мог видеть эту девушку прежде, и приступил к беседе:

– С Буховичем в каких отношениях были?

– В служебных.

– Во внерабочее время встречались?

– Крайне редко. Только на мероприятиях.

– Понятно, – кивнул Гущин, – на корпоративах, как это водится.

Лара пожала плечами.

– А про его секретаршу что можете сказать?

– Я с ней мало общалась. А про все остальное с вами наверняка уже многие поделились информацией. Я же не рассказываю о том, чего не знаю наверняка.

– У кого-нибудь из сотрудников банка были конфликты с Буховичем?

– Вряд ли. Он ведь второй человек в банке, а ссориться с начальством опасно. И потом, Леонид Исаевич был весьма приветлив со всеми.

Правда, в последнем Лара не была абсолютно уверена, а потому добавила:

– Я едва знала его, восемь месяцев всего здесь работаю.

– Восемь месяцев? – удивился молодой человек. – И за такой срок карьеру сделали – уже заместитель главного бухгалтера!

– Меня позвали сюда именно на эту должность. Ада Семеновна дружила с моей мамой. И потом, меня взяли с испытательным сроком, и если…

Лара напряглась: ей стало не по себе от того, что приходится оправдываться.

– Ада Семеновна? – переспросил следователь. И сам же вспомнил: – Ну да, главный бухгалтер. Я уже побеседовал с ней – кремень, а не женщина.

Гущин снова пристально посмотрел на Лару, она даже отвернулась, и вдруг спросил:

– Вы меня не узнаете?

Покровская лишь дернула плечом, мол, нет. А про себя подумала: внешность у молодого человека самая заурядная, вполне возможно, что когда-то виделись, а вот знакомы вряд ли были.

– Мы в одной школе учились, – объяснил следователь, – я в одиннадцатом, а вы восьмом. У меня был одноклассник по фамилии Забегаев, который с вашей подругой… типа встречался. Потом он пригласил ее на наш выпускной, а я вас за компанию позвал. Не помните разве? Я – Володя Гущин.

– Не помню, – покачала головой Лара. – Ни вас, ни вашего друга.

– Да какой он мне друг! – неожиданно возмутился следователь. – Ему потом уж четыре года впаяли по сто тридцать четвертой. А я увидел табличку на дверях – Покровская Л. К., и в голову мысль пришла: уж не та ли это девочка Лида, что в доме напротив живет?

– Вообще-то я Лара.

– Про Лиду это я так, просто стихотворение процитировал, а имя твое я помню – Лариса, разумеется, – попытался выкрутиться Гущин. – Тогда, после выпускного, я тебя домой провожал. Неужели забыла?

– Не было такого.

– Разве? – удивился следователь. – Мне кажется, я в тот вечер всю дорогу стихи читал. «Хорошая девочка Лида, что в доме напротив живет…» Надо же, как тесен мир! Кстати, ты замужем?

– Да.

– А мне сказали…

Вдруг Лара сообразила:

– А вы в какой школе учились?

Молодой человек пожал плечами и вздохнул:

– Обознался, значит. Простите. Но вы очень на ту девочку похожи. Я уж было решил: посидим в уютном месте, вспомним былое…

– У меня ведь рабочий день, – напомнила Лара. – Если у вас еще есть вопросы, то я готова ответить, а если нет…

Гущин посмотрел на свои часы:

– У вас уже пять минут как обед начался. Может, все-таки посидим часок где-нибудь? Я обознался, наговорил черт знает чего. Хочу загладить вину.

– В другой раз, может быть, но сейчас очень много работы. И потом…

– Вообще-то и у меня тоже работа, – снова вздохнул следователь, – еще не всех сотрудников банка обошел.

Он поднялся и вдруг спросил:

– Вы в курсе, как Буховича убили?

Лара покачала головой. А Гущин наклонился над столом, словно собирался шепнуть, но произнес достаточно громко:

– Ножом в сердце. На лестничной площадке в доме, где снимает квартиру его секретарша. Она же его и обнаружила. Уже мертвым. Нож примечательный, со знанием дела сделанный, лезвие пятнадцать сантиметров длиной.

– Без подробностей, пожалуйста! – попросила Лара.

– Жалко, что у нас сейчас дела, – с очередным вздохом сказал Гущин. – А все равно встретиться надо. Я позвоню, у меня есть ваш служебный.

Молодой человек попрощался, немного потоптался перед дверью и ушел.