Ангелина, или Ненасытная тварь

Сестра по привычке руководила ими, размахивая руками направо и налево, как тогда, когда они были орущей на весь дом обузой, мешавшей сорваться на свидание с неизвестно откуда взявшимся женихом. Только теперь они не наводили беспорядка, они повзрослели, и шалости у них стали другими. Ангелина с Надей – две, наливающиеся не по годам пышногрудые девахи остались в комнате одни. Тем временем новоявленная надзирательница – информатор и куратор, ушла на кухню готовить, попутно прихватив ещё и телефон на длинном проводе. Это придавало ей уверенность, что девочки находятся теперь под её полным контролем и связаться ни с кем не смогут. Можно было не волноваться, и она перед родителями успешно за них отчитается, что время их отсутствия проходило в штатном режиме, без происшествий.

Вдруг раздался тихий стук. Ангелина с Надей переглянулись и подошли к окну. Несмотря на высокие окна первого этажа, двое ровесников установили ящики, один на другой. Таким образом, поддерживая друг друга, им удалось забраться в квартиру. Слух об отъезде родителей долетел до них раньше времени, а беснующийся тестостерон подталкивал в этот неудачно расположенный оконный проём, мимо которого проходила тропа с бесконечно идущем по ней караваном соседских тёток, бабок, учителей из школы…, но они не могли упустить такого шанса, когда две симпатичные герлы оказались без родителей дней на пять, и решили воспользоваться случаем. Только облом, который не ожидали обе стороны, с одной – Суперняня, с другой – пацаны, не заставил долго ждать.

За дверью внезапно раздались тяжёлые шаги взрослой сестры, и оба форточника, действительно струхнув, быстро попрятались за плотными гардинами. Нелька ворвалась в комнату, сразу направив сверлящий взгляд на малолеток, смирно сидящих у края кровати с испуганными глазами. Зрачки надзирательницы сновали по сторонам, пытаясь отыскать источник подозрительного звука.

– Что за возня у вас была? – обратилась она к натянутым, как две струны, изваяниям. – Вы чем тут занимались, а?

– Ничем, – робко ответила Ангелина, не умеющая толком врать. Нелли прислушалась к звукам вскипания, доносившимся из кухни, и собралась уходить, как вдруг в поле зрения предательски попал фрагмент странного шевеления занавесок.

– А это что такое? – Нелька метнулась в направлении окна и её рука резко отодвинула штору. При виде мужских особей в комнате девочки лицо надзорщицы в миг побурело и перекосилось от гнева. Ангелина с Надей, не смея чинить препятствия, сидели и молча наблюдали, как сестра грубо выпихивает пацанов обратно в окно, сопровождая свои действия позорящими комментариями на глазах идущих по тропе тёток, с ртами, распахнутыми от удивления. Парни спрыгивали на неустойчивые ящики уже без обоюдной поддержки. Деревянная тара для бутылок не выдерживала и разваливалась под ними в разные стороны, и ребята, приземляясь, набивали синяки, в то же время рискуя переломать ноги.

После этого инцидента, а для Ангелины – подвига, впечатлённая девушка стала встречаться с одним из них. Миша, или Миханя, он же – Потап, был парнем стройным и подтянутым, с креативно взлохмаченными во все стороны тёмными волосами. Где-то с седьмого класса Миханя пошёл в бурный рост, и с каждым годом Ангелине приходилось всё больше и больше запрокидывать назад голову, чтобы видеть его лицо, когда они стояли обнявшись.

После каждой тренировки Миханя уже маячил в вестибюле спортивной школы, высматривая свою подругу, а по вечерам провожал до квартиры, за дверью которой часто стоял галдёж взрослых голосов. Если пьяная родительская говорня начиналась уже с подъезда, Потап сразу старался ретироваться, дабы избежать приставания со стороны родственников Ангелины. Так их отношения плавно перерастали из дружбы в любовь, во взрослую близость с перспективой создания семьи.

Миша был однолюбом и того же требовал от Ангелины, будто однолюбство можно сформировавшемуся человеку привить, научить, как в школе. Он всегда говорил: «Если ты мне изменишь, я с тобой сразу порву», или «я тебя убью», или «убью нас обоих». Ангелина считала, что он несёт полную чушь: о каких изменах вообще может идти речь, если у них всё серьёзно и на всю жизнь?

Когда Мишу забрали в армию, для обоих это стало настоящим испытанием. Первый год Ангелина ждала, строчила письма, считала оставшиеся деньки… Этот год ей показался бесконечным: день тянулся, как месяц, год – как вечность…