Angelo Caduto (СИ)

— Босс, хочу заметить, что я могу упасть в обморок в любой момент, и тогда этот стакан попадет по вашей дочери.

— Эта дочь отказалась от моей фамилии. Пусть катится к своему иллюзионисту.

— Эй, я тут вообще-то прощение пришла просить! — прокричала девушка, наконец выйдя из-за спины парня, тем самым оттолкнув его в сторону.

— Одна минута.

Виктория дала знак Франу, что тот может идти, парень в свою очередь в случае чего попросил завещать ему игровую приставку. И вот в кабинете не осталось посторонних.

— В общем, я поговорила с Мукуро и кое-что поняла, — Виктория вновь замялась, отведя взгляд в сторону.

— Подойди ближе, я не слышу, что ты там мямлишь.

Виктория подошла к столу.

— Не важно, от кого я там родилась, ведь мой отец — ты. Я просто взбесилась из-за того, что от меня что-то скрывали, вот и наговорила всякой ерунды. Извини.

Занзас громко приземлил стакан о стол, вопросительно приподняв бровь. Не говоря не слова, он поманил девушку пальцем. И та невинно захлопав ресничками, подошла к креслу, её тут же схватили за черные патлы, больно потянув вниз. После чего уцепились за ухо.

— Ай-ай! Больно же!

— Скажи спасибо хоть на этом. В следующий раз — оторву.

Рука Занзас вновь схватилась за черную прядку.

— Обрежь их, патлы будут только мешать в тренировках.

— А? —в глазах Виткории появилась искорка.-Так ты на меня не злишься?

Занзас проигнорировал риторический вопрос, отпустив волосы Виктории.

— Иди уже, тебе завтра терпеть ор акулы над своим ухом весь день.

Виктория, завизжав от счастья, обняла мужчину за шею, прижавшись к нему щекой.

— Спасибо! Ты самый лучший, хоть вечно и ходишь мрачнее тучи.

Девушка вприпрыжку выбежала из кабинета.

Занзас развалившись на кресле, лишь победно усмехнулся.

Лязг металла, брызг крови. Острое лезвие входит в грудь девушки, и окровавленное тело падает на землю. Противник наносит последний поражающий удар, но проходит сквозь него и тело его окутывает синий туман. Не успевает он опомниться, как его пронзает два клинка. Противник замертво падает, а черноволосая девушка с каре отпрыгивает назад, победно улыбаясь.

Девушка поднимает голову вверх, смотря на зрителей на верхней площадке. Капитан Скуало стоит злой и кричит что-то о том, что девушка делает слишком порывистые движения. Рядом стоит Занзас, что закатил глаза, и поспешил уйти на спасающую дистанцию. Виктория, убрав лезвия в ножны, поспешила к лестнице. Она только собиралась направиться к отцу, как её кто-то перехватил. Конечно, никто его и не узнает, но Виктория, прекрасно видя сквозь иллюзии, лишь подмигнула.

— Молодец. Ты улучшила свои техники Тумана.

— Ага, только Скуало из-за этого бесится, что я больше полагаюсь на туман, а не на меч.

— Для своих 18 лет ты идеально комбинируешь обе техники.

— Мукуро, а ты сегодня останешься?

— Нет, ты ведь знаешь, что мы не можем находиться с твоим отцом в одном помещении дольше 30 секунд.

— Это уж точно.

Виктория, помахав рукой, направилась на верхнюю площадку.

— Врой, это что было! Ты какого со спины нападаешь! Где твоя гордость мечника?

— Утонула вместе с вашим терпением.

— Ты еще и огрызаться будешь!

Виктория сделала щенячьи глазки, на что Скуало продолжая буйствовать пошел на кого-то кричать дальше. А Виктория облокотилась о парапет рядом с отцом.

— Он бесится из-за того, что ты бьешь в спину.

— Ну, что поделать. Я ведь Туман, олицетворяющий ложь и коварство.

Занзас лишь усмехнулся.

— Виктория, давно хотел у тебя спросить.

— О чем?

— Была ли ты счастлива все это время?

Виктория удивленно вылупилась на мужчину, но его серьёзный и грозный взгляд дал понять, что он не шутит.

— Что за вопросы? Ты меня пугаешь. Конечно, я была счастлива! Если честно, может я жила и не совсем как нормальная девочка, да что уж говорить, вообще не как нормальная, но у меня никогда не было мыслей о том, чтобы что-то могло быть иначе. Я была счастлива. И сейчас я счастлива. И не хочу никуда из Варии уходить. Так что не думай меня сбагрить замуж за какого-нибудь брутального пижона, если ты ведешь к этому.

Занзас сардонически усмехнулся. А Виктория унеслась на всех порах на следующую схватку.

— Что же, Анита, моя совесть чиста. Я смог справиться с задачей и подарить тебе жизнь, о который ты мечтала.

Виктория стояла посреди арены, обнажив лезвия, и хищно улыбалась, предвкушая новый поединок. Не первый и не последний. Не зная почему, она чувствовала странное тепло и возвышенное чувство, которое переполняло её как сосуд, сама не отдавая себе отчета, она прошептала одними губами:

— Спасибо.