Читаем Ангелов не выбирают полностью

АП: М-м-м, интересно, может, слово «русские» – это перешедшее в существительное прилагательное, означающее «принадлежащие ру-сам»? Помню, на одной из древних карт была надпись: «русские славяне»…

СВ: Но здесь может быть и другое прочтение: «славяне рода русского».

АП: Да, спасибо. Еще один важный момент – это происхождение династии Рюриковичей. Могли бы вы остановиться поподробнее на этом вопросе?

СВ: Дело в том, что этот вопрос на сегодняшний день во многом остается без ответа. Имя Рюрик, по мнению большинства историков и практически всех языковедов, скандинавского происхождения, но, видимо, довольно рано воспринятое от датских ютландских конунгов и соседними с ними западнославянскими племенами. Во всяком случае известно, что датчане называли Рериком центр племени ободритов, так называемый великий город, Велиград. Причем в источнике указано, что именно датчане так его называли.

АП: Почему?

СВ: То ли по имени датского вождя, захватившего город, то ли по имени славянского вождя с датскими корнями, – мы не знаем. Но к началу IX века так уже было. Поэтому теоретически можно представить Рюрика и западным славянином, как у нас любят это представпять. Практически это ничего не изменит, в том, что Рюрик – персонаж легендарный и о нем знаем только из летописных преданий. Что он не основал ни Новгорода, ни Ладоги: Новгород основан позже, Ладога – раньше. Притом, что он носит типичное для королевской династии имя, приписаны ему братья Трувор и Синеус, – но здесь отражаются другие скандинавские имена, Торвард и Сигнют, которые никогда не встречались в королевских родах. Но и нет оснований отождествлять Рюрика с каким-то известным из датской истории

IX века Хрериком, что у нас также часто делалось. Просто гадание и желание подставить легендарного персонажа под какое-то известное историческое имя.

АП: То есть это может выглядеть как стремление выдать желаемое за действительное, так как наша история IX века, как вы говорите, появилась в наших преданиях только с XII века.

СВ: В Начальном летописном своде XI века просто дается понятие, что все это происходило где-то во второй половине IX – начале X века, но без конкретных дат.

АП: Так откуда же конкретные даты могли появиться в летописи XII века?!

СВ: Из условных подсчетов, обычных для устного предания для фольклора. Вот посмотрите: Игорь, согласно «Повести временных лет», княжил тридцать лет и три года. И Олег княжил тридцать лет и три года, и Киев на третий год правления захватил… Ни о чем эти «точные» цифры не напоминают? Правда, не надо считать летописца совсем уж доверчивым. Напротив, он не доверился своему источнику – Начальному своду. Он установил на основе изученных им договоров с Византией, что Олег был великим князем русским в начале X века, а Игорь после него, к 944 году. Именно это побудило его поверить в легендарные сроки правления.

Далее – как раз об Игоре. Не вполне вероятно, что сын человека по имени Хрерик мог носить имя Игорь (Ингвар). Это имя, в отличие от имени Хрерик, характерно не для датских вождей викингов, а для шведских. И есть целый ряд аргументов, что и сам Игорь, и его потомки, то что мы называем династией Рюриковичей, имели какие-то отдаленные корни именно на шведских землях.

АП: Простите, а насколько «отдаленные»?

СВ: Известно, что в начале IX века имя Ингер уже встречается в Византии. Это, собственно, первое скандинавское имя, которое встречается в византийских источниках. Причем это уже были солидные люди, уже вошедшие в византийскую элиту, один даже получил епископскую кафедру, то есть был крещен. Можно вспомнить также, что в византийском источнике есть известие, что на рубеже VIII–IX веков в Крыму принял крещение славянский вождь Бравлин. Правда, к этому можно относиться по-разному, так как это известие не сохранилось в греческих первоисточниках, только в русском и армянском переводах.

АП: Вот так-так! Значит, Владимир Красно Солнышко не был первым в этом списке?! Оч-чень интересно!

СВ: Да, и рассказы об их крещении после войны с Византией и грозного чуда отчасти схожи. Только разница в том, что после разграбления храма Святого Стефана в Суроже Бравлин не ослеп, а, как следует из написанных в Крыму в конце X века. «Чудесах святого Стефана Сурожского», «обратилось лицо его назад». В итоге он вернул награбленное и покрестился вместе с частью своей дружины. Так вот, если признать, что некая русь Бравлина первая проложила торговый путь из Балтики к Черному морю и часть ее приняла крещение, то можно предположить, что именно из этой руси и происходил тот самый Ингер. Но тогда получается, что близкие родичи, предки князя Игоря присутствовали в Восточной Европе задолго до того времени, которое мы соотносим с призванием Рюрика. Возможно, с той самой первой половины или середины VIII века, когда первые скандинавы появились в Ладоге, и за полтора века они должны были уже основательно ассимилироваться и быть скорее славянами по крови и даже по самосознанию, чем скандинавами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эшелон на Самарканд
Эшелон на Самарканд

Гузель Яхина — самая яркая дебютантка в истории российской литературы новейшего времени, лауреат премий «Большая книга» и «Ясная Поляна», автор бестселлеров «Зулейха открывает глаза» и «Дети мои». Ее новая книга «Эшелон на Самарканд» — роман-путешествие и своего рода «красный истерн». 1923 год. Начальник эшелона Деев и комиссар Белая эвакуируют пять сотен беспризорных детей из Казани в Самарканд. Череда увлекательных и страшных приключений в пути, обширная география — от лесов Поволжья и казахских степей к пустыням Кызыл-Кума и горам Туркестана, палитра судеб и характеров: крестьяне-беженцы, чекисты, казаки, эксцентричный мир маленьких бродяг с их языком, психологией, суеверием и надеждами…

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Историческая литература / Документальное
Трезориум
Трезориум

«Трезориум» — четвертая книга серии «Семейный альбом» Бориса Акунина. Действие разворачивается в Польше и Германии в последние дни Второй мировой войны. История начинается в одном из множества эшелонов, разбросанных по Советскому Союзу и Европе. Один из них движется к польской станции Оппельн, где расположился штаб Второго Украинского фронта. Здесь среди сотен солдат и командующего состава находится семнадцатилетний парень Рэм. Служить он пошел не столько из-за глупого героизма, сколько из холодного расчета. Окончил десятилетку, записался на ускоренный курс в военно-пехотное училище в надежде, что к моменту выпуска война уже закончится. Но она не закончилась. Знал бы Рэм, что таких «зеленых», как он, отправляют в самые гиблые места… Ведь их не жалко, с такими не церемонятся. Возможно, благие намерения парня сведут его в могилу раньше времени. А пока единственное, что ему остается, — двигаться вперед вместе с большим эшелоном, слушать чужие истории и ждать прибытия в пункт назначения, где решится его судьба и судьба его родины. Параллельно Борис Акунин знакомит нас еще с несколькими сюжетами, которые так или иначе связаны с войной и ведут к ее завершению. Не все герои переживут последние дни Второй мировой, но каждый внесет свой вклад в историю СССР и всей Европы…

Борис Акунин

Историческая проза / Историческая литература / Документальное