Ангелов не выбирают

АП: После кончины Тамар Грузия стала быстро терять свое могущество. Годы процветания сменили тяжелые годы монголо-татарского ига, затем власть над страной захватила Турция. А потом Грузия при царе Федоре Иоанновиче вошла в состав России. Ныне же царица Тамар причислена к лику святых. О ней ходят многочисленные легенды. В частности, говорят, что ночами она является больным и лечит их от тяжких болезней.

АС: Мы, грузины, верим в это.

АП: Мы – русские, тоже! Тамара была удивительной женщиной! Она не только создала мощную империю, простиравшуюся от Каспийского до Черного морей, – ни до, ни после Грузия не имела такого сильного государства, – но еще и стала «крестной матерью» грузинской культуры. Есть женщины-правительницы – сильные, властные, подчинявшие своим желаниям ход истории, но очень немного найдется личностей, сумевших сформировать целую нацию. При царице Тамар генерировались все основные признаки грузинского менталитета, при ней родились гениальные поэты, великие зодчие, знаменитые богословы.

АС: Совершенно верно, Александр Павлович! При нашей царице авторитет грузин в глазах мирового сообщества поднялся на недосягаемую высоту – мои земляки, путешествующие к святым местам, были освобождены от дани, султан турецкий и султан египетский почитали за счастье приглашать в свои элитные охранные войска горцев, о целомудрии и выносливости грузинских женщин складывались в Малой Азии песни!

АП: Дорогие телезрители! К сожалению, время наше подошло к концу, на этом итоговом восклицании позвольте нам прощаться с вами. Напоминаю, что с вами сегодня были экономист, поэт и переводчик, почти Шота Руставели, Александр Окромчедлишвили и ваш покорный слуга – Александр Романцев. И на прощанье, как всегда, вопрос: какие три основные качества грузина вы можете назвать. Звоните нам и пишите. Наш адрес: shata_gri@mail.ru

Оставайтесь с нами – нам с вами интересно. Ведь там, где мы рядом с вами, начинается… история!

Глава 8 Георгий

Георгия Магиашвили Романцев принял сразу. Этот первокурсник с умными глазами на настороженном узком лице понравился ему своей неторопливой сдержанностью. Георгий был 18-ти летним очкариком с узкими плечами, в модной джинсовой одежде, и при этом не по-грузински застенчивым. В общежитии он щедро угощал голодных студентов, Саша тогда впервые попробовал чурчхелу, вяленую хурму, долму…

Мама Георгия жила в Тбилиси и часто приезжала навещать сына, а уж посылки приходили и почтой, и с попутными поездами, и с многочисленными родственниками, которые с удовольствием приезжали погостить в Москву. За ящик мандарин комендант общежития закрывал глаза на веселых гостей, которым стелили матрасы прямо на полу, и вечерами на том или ином этаже звучали солнечные грузинские песни, а то и густое многоголосье, и вино лилось рекою. Романцев тогда научился произносить грузинские тосты и в отличии от молчаливого Георгия, был душой компании.

Пылкий и необузданный Саша Романцев был старше на девять лет, он имел уже опыт истфака МГУ и вот теперь выходил на диплом в МИФИ. Они встретились на шахматном турнире. Магиашвили вел партию со значительным преимуществом. Уверенный в своей победе, он расслабился и получил от Романцева обидный мат. Георгий, посидев немного над партией, кротко улыбнулся и сказал на латыни:

– Suum cuique.

– Да, каждому свое… – Усмехнулся Саша. Он был опытный КВН-щик, веселый и находчивый, и больше всего ценил интеллект и смекалку. – Каждому свое… Я люблю этот классический принцип справедливости… Но…. – Он вскинул свои бархатные серые глаза из-под густых нахлобученных бровей и наткнулся на спокойный карий взгляд под овальными стеклами очков. – Но не люблю – Jedem das Seine.

– Я тоже не сторонник Третьего Рейха.

Это было состязание в эрудиции и остроумии.

– О! Врата смерти… Бухенвальд….

– Кстати, по поводу Бухенвальда… – Георгий улыбнулся одними глазами. – Мне вчера пришла посылка из Грузии…

– И? – Вскинул брови Романцев.

– Милости просим на вечернюю баранину!

– Впечатляет! Но вам, молодой человек, все равно – мат! Я – неподкупен!

– А я – не потопляем!

Георгий сказал это, не отводя взгляда.

Романцеву это понравилось. В парне чувствовался характер. Он протянул руку.

– Ничья! – По-барски решил АП.

– И все-таки – мат. – Поправил его Георгий.

– Я о нашем словесном раунде, – Саша встал из-за стола. – Вечером приду. В какой комнате живешь?

– В тридцать седьмой.

– Когда?

– В девять.

– Буду в девять.

* * *

Кто бы мог знать тогда, что в будущем они станут не только друзьями, но и компаньонами. Саша везде за собой, как нитку за иголкой, таскал Магиашвили. Только однажды они столкнулись лбами. А было это так. Саша Романцев уже работал на телевидении, куда иногда приглашал Георгия. Он готовил ему место, и всякий раз, когда в студии возникал аврал, – брал «своего студента», как он его называл, и на телевидении постепенно привыкали к гордому грузинскому профилю. Чуть позже, после института, Гога плавно перетечет в руки своего наставника. Они будут создавать свою передачу, но пока участвовали в чужих проектах, и вот однажды…

* * *