Ангельская Горячка (ЛП)

Наши мысли и чувства слились воедино. Я отдалась экстазу, Дамиэлю, нашей общей судьбе. Я задрожала, Дамиэль зарычал, и мы оба рухнули на кровать, неподвижные и насытившиеся.

Прошло много времени, прежде чем кто-то из нас попытался пошевелиться.

— Я люблю тебя, Каденс Лайтбрингер, — сказал Дамиэль, накрывая нас одеялом.

Я уютно устроилась в его объятиях.

— А я люблю тебя, Дамиэль Драгонсайр, — зевнула я и заснула, впервые за двести лет полностью удовлетворённая.

Глава 27 Подарок

Меня разбудила нежная, щекочущая ласка, пробежавшая по моей коже. Поморгав после сна, я повернулась на другой бок. Мой взгляд медленно сфокусировался на лице Дамиэля — и он выглядел таким же довольным, как кот, который только что опустошил целое блюдце тёплого молока.

— Ты что, покусывал меня за ухо? — спросила я его.

— Да, — ответил он без тени стыда. — Я голоден.

И я тоже. Моя Горячка только что достигла пика. Впереди меня всё ещё ждали дни сумасшедших, заряженных магией гормонов. И много чего ещё нужно сделать, чтобы наверстать упущенное с моим мужем.

— Но мы не можем, — простонала я, когда мой разум встретился с горькой реальностью. — Нам нужно уничтожить кинжалы.

— Кинжалы подождут, — Дамиэль поцеловал меня в шею. — Один из них здесь, с нами, так что демоны не могут собрать их всех. И они ничего не знают об этом мире.

— Но мой отец знает.

Дамиэль пренебрежительно махнул рукой и положил её мне на бедро.

— Без Бриллиантовой Слезы Сильверстару понадобится несколько дней, чтобы добраться сюда. Может быть, даже недели, — он поцеловал меня в плечо.

Я задрожала от его прикосновения. Да, я до сих пор была на взводе, как и он.

— Как бы мне ни хотелось провести несколько дней или даже недель наедине с тобой, Дамиэль, мы не можем этого сделать.

— Почему нет?

— Потому что это было бы безответственно.

Магия сверкнула в его глазах.

— Но это было бы весело.

— Да, — я вздохнула. — Было бы.

Я откинула одеяло с тела и встала.

Дамиэль поднял на меня глаза, на его лице отражалась ровная смесь свирепого неповиновения и холодного принятия.

— Знаешь, тебе было бы гораздо веселее, если бы ты не была всегда такой ответственной, — он встал с кровати и начал собирать свою одежду.

Я оглянулась на него через плечо с ухмылкой на губах.

— Уверена, что ваши пленники часто говорили вам об этом, Мастер-Дознаватель.

— Я больше не Мастер-Дознаватель. И это даже к лучшему, — он усмехнулся, поднимая взгляд в нежной ностальгии. — И да, некоторые из них пробовали эту линию. Но большинство из них слишком боялись.

— Что ты теперь делаешь для Никс?

— Всё, что она хочет скрыть от богов или демонов.

— Значит, ты практически знаешь все её грязные секреты.

Его лицо оставалось бесстрастным.

— Я стараюсь быть хорошо информированным.

— Похоже, Первый Ангел у тебя на крючке… — я прищурилась, глядя на него. — Почему ты так на меня смотришь?

— Просто запоминаю, как ты выглядишь голой. Зная нашу удачу, пройдёт немало времени, прежде чем я снова увижу тебя без одежды.

Я рассмеялась.

— Дамиэль, ты такой…

— Развратник? — это слово явно противоречило невинному лицу мужчины, который его произнёс.

— Ты такой пессимист, — поправила я. — С чего ты взял, что я назову тебя развратником?

— Потому что каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне хочется сорвать с тебя одежду.

— Но сейчас на мне нет никакой одежды.

— Ещё лучше, — он сверкнул зубами, а потом быстро повалил меня на матрас.

— Подожди, Дамиэль, — я хихикнула. — Нам нужно одеться.

— Ты можешь одеться, — промурлыкал он, и каждое его слово было мягким, как масло. — Через день или два.

Всё ещё хихикая, я вырвалась из его объятий и отскочила, при этом свалившись с края кровати.

Над пышным матрасом показалась голова Дамиэля.

— Видишь? Тебе нездоровится. Тебе нужно оставаться в постели, — его язык выскользнул изо рта и скользнул по губам. — И отдыхать.

— Да, я уверена, что отдых — это именно то, что ты запланировал для меня, — парировала я, когда он наклонился и помог мне встать.

Усмехнувшись, он бросил мне стопку моей одежды.

— Я вижу, что ты не собираешься быть благоразумной.

Он спустился по лестнице, вновь одевшись — за исключением рубашки. Не то чтобы я возражала. Я полностью наслаждалась видом.

— О, конечно, — проворчала я, натянув штаны и спрыгнув вниз — два подвига, которые оказались ещё более сложными из-за моего настойчивого желания делать их одновременно. — Потому что это же я веду себя неразумно.

— Хорошо, что ты можешь это признать, — он стоял в гостиной, уже полностью натянув рубашку. — Принятие — это первый шаг к тому, чтобы стать лучше как личность, — он бросил мне лифчик и топ.

— Но не лучше как ангел. Ангелы не принимают и не уступают, они побеждают, — сказала я, стараясь не забыть надеть одежду в правильном порядке.

У Горячки имелось странное свойство влиять на разум. Например, прямо сейчас каждый инстинкт в моём теле говорил мне, что я делаю всё наоборот. Мне следовало бы снять одежду, а не надевать её.

— Ты не получишь от меня возражений на этот счёт, принцесса.

Я не была уверена, реагирует ли он на мои комментарии об ангелах или снова копается в моей голове.