Ангельский факультет. (Не) истинная пара

И наконец, последним засиял мой кошачий глаз. На миг показалось, будто оттуда, из иного мира или измерения на меня глядит жуткий глаз с вертикальным зрачком.

А дальше...

Всё смешалось в яркой вспышке, глухом, отчаянном вое хищника, вырывающегося на свободу. Чёрные узоры на моём теле запылали, как контуры крыльев на изображении манускрипта, и даже показалось, что за спиной открываются собственные крылья – хотя оборота я не чувствовала.

Вокруг сгустилась тень, накопитель вдруг заискрил, почти взорвался скопившейся в нём силой. Жёлтый лист загорелся в руках Агавы.

Признаться, я рассчитывала на какую-нибудь мелкую нечисть, если вложенной энергии вообще хватит для призыва. Но рядом возник образ... той самой крылатой тени, которая внезапно начала наполняться чертами и объёмами.

Соучастницы с визгом разлетелись в разные стороны, а я стояла оцепенев и не могла понять, как такое возможно. Сначала этот странный манускрипт, потом – крылатая нечисть на территории Академии, теоретически закрытой от всякого рода неожиданностей.

В довершение всего по коже шёл жар, будто кто-то прорисовывает тот узор раскалёнными иглами. Было больно и безумно страшно, но закричать не получалось. Даже обернуться сфинксом, взмыть в небо, сбежать подальше от вырвавшегося из-под контроля ритуала не получалось. Я лишь стояла и смотрела на проявлявшегося мужчину, а он на меня.

Шагнул вперёд, провёл горящим, вожделеющим взглядом по моему обнажённому телу.

– Моя, – припечатал.

Давно я не испытывала такой смеси смущения и жара, давно не ощущала себя неопытной девчонкой перед властным хищником.

Крылатый опустил мне на плечи руки – ледяные, словно только-только из вечной мерзлоты, – оставаясь таким же тёмным силуэтом. Вглядывалась в его черты, но не могла их различить в бесконечно чёрных тенях, скрывающих весь облик. Он притянул меня к себе, впился в губы ледяным поцелуем. Я затрепыхалась от осознания, что из этой хватки никак не вырваться, слишком остро ощущая свою наготу и беспомощность.

Неужели вместо мелкой нечисти я вызвала Чёрного Ангела?! Никогда не видела и мало о них знала – только то, что они непримиримые враги из Нижнего мира. А ведь большинство нечисти обитает в Среднем!

Мужчина оторвался от моих губ, разглядывая, будто пытаясь что-то найти в лице и глазах. Исходящие вечной мерзлотой руки скользнули по моему телу – одна вверх, к щеке, вторая вниз, к груди. Тело откликнулось неожиданным жаром, словно желая растопить, согреть...

Его глаза полыхнули жаждой, будто последние тысячелетия он там томился на голодном – и холодном – пайке, призванный сжал мои плечи с такой силой, что я поняла: не остановлю!

Кафри меня убьёт, мелькнуло где-то вдалеке воспоминание о моей истинной паре. И только оно, наверное, подстегнуло, заставив толкнуть даже не пошатнувшегося ледяного монстра, выкрутиться из его хватки и броситься наутёк.

Словно сквозь паутину магических заклинаний рванула из звезды, в последний момент вспомнила о кольце – моём талисмане, обернулась, но натолкнулась на огненный взгляд чернокрылой нечисти и поспешила отскочить.

Он стоял, словно скованный некой силой, продолжая прожигать меня взглядом, от которого тело напряглось, соски затвердели, а внизу живота зародился тайфун местного масштаба. Чёрные губы раскрылись, из них вырвался глухой, скорее смахивающий на стон звук:

– Софери...

Незнакомое имя скользнуло пламенем, призывая остановиться, вернуться...

С усилием сделав шаг назад, не в состоянии отвести глаз от совершенного мужского тела, отозвалась:

– Я не Софери. Я Эйва...

Прикусила язык: что на меня нашло, нельзя, нельзя называть незнакомцам, особенно чернокрылым, своего имени!

Узоры продолжали светиться и гореть на коже, осознание собственной наготы захлестнуло, как никогда прежде.

Я сделала ещё несколько шагов, призывая оборот, пытаясь почувствовать крылья за спиной.

Тело исказилось, трансформировалось, сбрасывая следы заклинания. Крылья наконец распахнулись, руки и ноги преобразовались в четыре львиные лапы, сзади появился и недовольно взмахнул хвост с яркой белой кисточкой на конце – моей гордостью.

Почувствовав себя значительно лучше, я оттолкнулась задними лапами и взлетела в ночное безлунное небо.

– Софери! – прокатился полный отчаянья и боли крик – но я усиленно поднималась, ловя воздушные потоки.

Тело, хоть и львиное, продолжало нестерпимо гореть. Я сделала круг над территорией Академии – величественные шпили главного корпуса, совершенно разные здания общежитий каждого из трёх факультетов, озеро с водопадом, лесополоса, за которой открывался огромный учебный полигон. Добралась до магически усиленной ограды и только потом сообразила, что внизу остались наши вещи. Завтра кто-нибудь найдёт – и снова вызовут лорда попечителя, и снова будет он меня журить и наказывать, как умеет только Кафри. Может, убрать? Так называемые подружки наверняка давно в комнате, невинными овечками прикидываются. А мне как обычно за всех отдуваться.