Ангельский Гнев

— Что вы имеете в виду? — в голосе Иллиаса послышался страх.

— Мы закрыли все проходы из вашего мира в другие, кроме одного — в мир Улья.

— Вы не можете этого сделать, — пролепетал священник. — Вы не можете запереть нас в ловушке вот так, отрезав от всех остальных.

Дамиэль выпрямился. Его грозное присутствие, казалось, заполнило всю комнату.

— Не смей говорить мне, что я могу и чего не могу делать.

Священник сделал шаг назад.

— Если вы захотите посетить другой мир, посетите мир Улья, — сказал Дамиэль. — Если будете вести себя хорошо, они могут даже позволить вам воспользоваться их волшебными зеркалами.

— Вы снова открыли их волшебные зеркала? — ахнул Иллиас. — Но это же ошибка! Они уничтожат ваш мир!

— Нет, они этого не сделают, — ровно произнёс Дамиэль.

— Как ты можешь быть так уверен?

— Потому что мы их спасли. И… — добавил он, взглянув на меня, — у нас есть вера.

— Ваша вера в улей неуместна. Они придут за вами.

— Если они это сделают, я буду ждать.

Мы с Дамиэлем повернулись, чтобы уйти.

Иллиас встал перед нами, преграждая нам путь.

— Вы не можете оставить нас в таком одиночестве.

— Если вы хотели милосердия, то не должны были дурачить нас, — холодно сказал ему Дамиэль.

Вот и вся суть ангельской философии.

— Если вы будете хорошо себя вести, мы можем вернуться и выпустить вас из космического чистилища, — сказал Дамиэль. — Через столетие или два.

***

Я вернула нас на Землю, в Замок Бури. На этот раз мы не приземлились на мою кровать. Мы оказались в моём кабинете, как я и намеревалась, по разные стороны моего большого деревянного стола. Дамиэль просто стоял там, не говоря ни слова, но наблюдая за каждым моим движением.

— Ты явно показал Иллиасу ангельское правосудие, — наконец, сказала я, чтобы нарушить неловкое молчание. Воздух был настолько тяжёлым от невысказанных вещей, что я сомневалась, что даже Бессмертный клинок смог бы прорезать это напряжение.

— Справедливо, но беспощадно — таковы методы ангелов, — ответил он. — Возможно, Иллиас получил хороший урок.

— Не шутить с ангелом?

Он опустил подбородок.

Справедливо, но беспощадно. Таковы методы Дамиэля Драгонсайра, Ангельского Гнева. Духа Наказания.

— В следующий раз, когда он попытается манипулировать мной, я не буду таким снисходительным, — сказал он мне.

— Я надеюсь, что следующего раза никогда не будет.

— Будет. Пожиратели Магии, Улей… их наследие и наше связаны. Наши пути снова пересекутся.

Он так пристально смотрел на меня. Как будто он препарировал язык моего тела, пытаясь истолковать каждое мимолётное движение.

— Мы должны рассказать Никс что-то о том, что мы делали, — сказала я, сохраняя своё лицо спокойным под микроскопом Мастера-Дознавателя.

— Мы скажем ей, что угроза Земле нейтрализована. Мятежному ангелу заткнули рот, его план сорван. Полковник Спеллсторм не смог сломить заклинание, которое защищает Землю от очередного вторжения демонов. С точки зрения Легиона, то наша миссия была успешной.

И он был прав.

Мы многое узнали о природе магии и первородных Бессмертных, но не могли поделиться этим знанием ни с кем. Потому что люди не готовы к такой магии. Они боялись того, чего не понимали. Они ненавидели всё, что подрывало основы их веры.

Мы оба знали, что Легион очень хотел бы знать о нашем растущем запасе Бессмертного оружия. Мне нужно найти способ скрыть истинную природу новых кинжалов. Раньше Никс позволила каждому из нас владеть одним из бессмертных кинжалов, но она никогда не разрешит нам иметь пять. Она захочет перераспределить их между другими своими ангелами — или, возможно, предложить их богам. В конце концов, Бессмертные правили раньше богов, и они были гораздо более могущественными божествами.

Трансформирующее заклинание. Оно должно было скрыть три новых кинжала. Но это должно быть очень сильное заклинание. Маскировка чего-то столь же мощного, как Бессмертная магия, была… хитрой. Большинство людей назвали бы такую задачу невыполнимой, но я не относилась к большинству людей. Я была упряма и оптимистична. Я отказывалась признавать, что есть что-то невозможное.

Я снова переключила своё внимание на Дамиэля. Он по-прежнему наблюдал за мной. Я чувствовала себя так, словно застыла под взором Мастера-Дознавателя.

Я положила руки на столешницу и наклонилась вперёд.

— Что-то ещё? — холодно спросила я у него.

— Почему ты считаешь необходимым держать между нами большой письменный стол? Боишься, что я могу подойти слишком близко?

— Если ты подойдёшь слишком близко, я дам тебе знать. С применением силы, если понадобится.

Он на мгновение замолчал, а потом сказал:

— Ты до сих пор злишься на меня.

— Какое это имеет значение? — я вздохнула.

— Для меня это важно. Я расстроил тебя. Мне нужно это исправить.

— Ты не можешь исправить абсолютно все на свете, Дамиэль.

— Конечно, могу. Нет ничего невозможного. Ты как никто другой должна это знать.

— Кажется, я должна скорректировать свою философию: нет ничего невозможного, кроме ангелов. Ангелы совершенно невозможные.

— Ты же не серьёзно.

— Ещё как серьёзно, — я побарабанила пальцами по столу. — Ты сожалеешь о том, что так упёрся?