Ангелы ада. Смерть любопытной. Палач: Новая война

— Хорошо, — сказал Хэкет после паузы, — он все видит. Он тысячу раз прав. Но какая связь, черт побери?

Паллисер ответил, что провалиться ему на месте, если он понимает. Мендоса вернулся и сказал:

— Дверь скрипит. Две беспомощные женщины. Чуть-чуть смазать петли… Арт!

— Ну?

— Твоя блондинка любит кошек?

Хэкет выглядел явно обескураженным.

— Э-э… да. На нашей улице у нескольких людей кошки скоро должны окотиться, и она говорила, может, мы одного возьмем…

Мендоса аж засиял.

— Вот и прекрасно, парень. Скажи ей, пусть не берет. Она получит великолепного кота. Чистокровного длинношерстного перса. Думаю, мы где-нибудь здесь найдем его бумаги, а я оплачу ветеринара. Думаю, ему не больше двух-трех лет, и он очень красивый. Я расскажу, как его кормить, а вам какое-то время придется подержать его взаперти, пока он привыкнет к вашему дому и так далее. При хорошем обращении он приживется. Я хоть успокоился.

Паллисер с удивлением и неловкостью осознал, что Мендоса все это время думал, видимо, в основном о коте.

Хэкет рассмеялся и сказал, что передаст Анджеле.

— Очень милый кот, — сказал Мендоса, — даже и не пытался оцарапать или укусить меня. Конечно, персидские кошки… Сеньор в подобных обстоятельствах сильно бы сопротивлялся. С другой стороны, он, вероятно, гораздо лучше бы о себе позаботился. В общем, Анджеле он понравится, он хороший кот. — Мендоса зашел в заднюю спальню.

Скарни здесь заканчивал. Он вытащил из комода ящики и положил их на кровать. Мендоса взглянул на их содержимое.

— Беднота. Почти никакого вкуса. Все от Грэйсона — Лернера. — Он взял черный кружевной бюстгальтер и, передразнивая, потряс им: — Продается, за пару — доллар шестьдесят девять центов плюс налог.

— Все-то ты знаешь, — проговорил Хэкет.

— Думаешь, я оплачиваю женские покупки в подобных местах? Конечно, знаю. Любой ребенок может прочитать, что здесь написано. — Потом Мендоса добавил: — По-моему, кто-то уже здесь просмотрел до нас. В кухне и ванной все гораздо аккуратнее. — Он вернулся в гостиную. Скарни перешел в переднюю спальню. Мендоса посмотрел на стол. Дамский стол для всякой чепухи, напоминающий французскую конструкцию: два маленьких ящичка по бокам и еще один узкий — в центре. Мендоса его выдвинул. Доскональный обыск еще не начался, пока не везде сняты отпечатки. Он увидел пару простеньких шариковых ручек, пачку десятицентовых конвертов, дешевый латунный нож для писем, ножницы. Затем он открыл левый ящик. Стопка дешевой писчей бумаги. Новый пузырек чернил «Шифере Скрип, синие невыцветающие». Пузырек лежал на боку, а бумага была перевернута лицевой стороной вниз… Небольшая пачка старых писем, аккуратно перевязанная лентой. Он взял ее и внимательно оглядел.

— Так, очень мило и наводит на размышления. Совсем недавно ленту развязывали и снова завязывали. Смотрите — чернила выцвели, кроме того места, где был узел. Вполне ясно видно, что старый узел находился вот здесь. Что-то забрали из этого небольшого, если можно так сказать, хранилища ностальгии, и кто-то беспечно не обратил внимания на ленту.

— Я пока не вижу связи, — недовольно пробурчал Хэкет.

— Paciencia [42], она появится… Может, мисс Уолкер знает, когда и чем его кормили. Вам придется быть осторожными, не меняйте пока его диету, чтобы не нарушить пищеварение. Если его рацион был не очень правильным, меняйте его постепенно. В основном, постное мясо, но три раза в неделю — печень. Я дам Анджеле список, — он открыл правый ящик. — Красивый кот, он ей понравится.

Дешевая настольная лампа. Не работает, наверное, раз ее сюда засунули. Баллончик для зажигалки. Коробочка кошачьих витаминов. Шарик от пинг-понга.

— Для кота, — сказал Мендоса. — Они любят с такими играть. Записная книжка. Больше ничего. Не очень-то она много писала.

Этот ящик, как и остальные, был аккуратно выстлан старой газетой. Мендоса на всякий случай приподнял уголок листа.

— Vaya! — радостно воскликнул он. — Маленькие вещи часто проскальзывают за подкладку. — Он достал из-под бумаги небольшой предмет. Осторожно сдул с него пыль. — Одну вещь он пропустил. Может быть, очень важную… Да, маленький кусочек фотопленки.

Может, он и не знал, что она его хранила. Либо фотография не имеет совершенно никакого отношения, — Мендоса поднес его к свету.

Это был негатив стандартного размера — два с четвертью на три с четвертью дюйма.

— Так, — мягко сказал Мендоса. — Ну, вот ты и попался, голубчик! Вот уж не ожидал! Я мог поклясться…

— Что, лейтенант? — спросил Паллисер. — Что-то стоящее?

Мендоса опустил негатив. Он с восхищенным отсутствующим видом посмотрел на Хэкета с Паллисером и сказал:

— Но зачем ему понадобилось ее убивать?

На первый взгляд, не видно причины, достаточной для убийства. С другой стороны, Мендосе встречалось очень мало случаев, когда он вообще мог понять, почему совершено убийство. Это не значит, что в подобных обстоятельствах он поступил бы так же, просто он понимал, что причина достаточно основательная.

Обычно все происходит из-за любви или денег. Иногда из-за того и другого сразу.