Ангелы ада

– Так ты отпускаешь Жужу?

– Зачем она мне теперь? Забирай, пользуйся…

В интонации мне чудится какой-то подвох, и я уточняю:

– Так вот прямо задаром?

– Ну, ты прямо как младенец, Питер Пэн… Что в нашей жизни бывает бесплатно? Старость, болезни, смерть… За остальное платят.

– Огласи прайс, что ли…

– Цена символическая… Расскажи какую-нибудь новую историю про меня, любимого, я их собираю… Последняя, правда, отличалась убогостью фантазии: будто бы я так долго живу оттого, что впадаю в зимнюю спячку, тормозя тем процессы старения, а еще якобы омолаживаюсь, пожирая костный мозг невинных жертв… Ксенофобская скукотища, согласись?

Я соглашаюсь, мне не жалко. Беда в другом: не только новых историй о Шляпнике не знаю, но и со старыми версиями не знаком… А сочинитель из меня хреновый, в чем честно сознаюсь.

– Жаль, жаль… – печалится Шляпник. – Ну да ладно, пусть уходит бесплатно. Вопрос-то в другом – уйдешь отсюда ты или нет.

– Мой уход тоже имеет свою цену?

– Я ведь называл вещи, бесплатные в моем понимании… Болезни и старость пока не рассматриваем, а вот бесплатная смерть в твоих руках. Вернее, в твоих ногах.

– В смысле?

– Если попробуешь встать и уйти без моего разрешения – сразу поймешь, в каком смысле. Стул, на котором ты сидишь, раньше был электрическим, но потом я его переделал на механику, слишком много расплодилось вашего брата – сраных уникумов, норовящих командовать электричеством. Впрочем, ты можешь попробовать поставить рекорд в прыжках из положения сидя… У одного прыткого типа почти получилось выскочить, рухнувшая сверху плита раздавила ему всего лишь ноги и таз…

Я невольно поднимаю взгляд, но плиту разглядеть толком не могу, под сводами темновато. Но что-то здесь не так, что бы ни рухнуло сверху при срабатывании механизма, я должен успеть выскочить… Разве только Шляпник придумал какой-то трюк с гравитацией, от него можно такого ждать.

Интересуюсь:

– Какие есть альтернативные варианты?

– Уйти, как приличному человеку, с согласия хозяина… Для этого всего-то и надо пройти три испытания, причем два ты уже выдержал.

– Идет, сыграем в твою маленькую игру, – говорю я.

«Но не обижайся, если стану жульничать», – добавляю мысленно. Интересно, уловит он эту мысль? Или в первый раз никакой телепатии не было, простое совпадение?

Похоже, совпадение… Потому что отвечает Шляпник лишь на первую фразу:

– В маленькую игру ты играл со своим пенисом – в детстве, запершись в ванной от мамы! А у нас все по-взрослому!

Или не совпадение? В детстве, лет с одиннадцати начиная, я действительно любил придушить курицу и в одиночестве сходить на третью базу. Кто сам не пробовал, пусть первым бросит камень. Да не в меня, а в друзей-товарищей, скрывших существование этой лазейки в заманчивый взрослый мир…

– Ладно, не кипятись… – говорю примирительно. – В чем состоит испытание?

– Сейчас увидишь…

Увидел… Но ничего не понял.

Глаза неожиданно валятся на пол, бьются в припадке… И что я должен сделать? Или не сделать?

Пожалуй, случилась накладка, планами Шляпника не предусмотренная. Короткая возня Руки, из-за сплетения щупальцев я толком не вижу, что происходит с Глазами. Возможно, Шляпник сейчас слеп, как крот, и стоило бы этим воспользоваться… Но я решаю иначе.

– Перестарался… – сообщает мне Рот. – Слишком далеко видят эти Глазоньки… Даже в будущее заглядывают… А оно бывает всяким. Иногда страшным.

Рука Шляпника – настоящая, с пальцами-колбасками – исчезает за спинкой трона, что-то там делает и возвращается с предметом, который я с лету опознать не могу – нечто цилиндрическое, ядовито-оранжевое, примерно с литровый термос размером.

Глаза уже на ногах, припадок завершился, а я соображаю, почему его (их?) слизистое тельце кажется знакомым… Верхняя часть антропоморфного Белого Слизня, вот что это такое…

Как известно, Белые мутанты бывают двух видов: одни слизни уже полностью утратили человеческое начало, по крайней мере внешне. Другие (их значительно меньше) еще сохраняют некую антропоморфность: выглядят как человек, наполовину утонувший в слизистом основании. Специалисты по квазифауне Зоны ломают головы, к чему этот странный симбиоз, эта пародия на кентавра, где роль конской половины исполняет громадный аморфный слизняк, а человеческая половина вроде как ни для чего и не нужна, никакой роли в процессах жизнедеятельности не играет…

А Шляпник голову не ломает, он использует человеческую половину как материал для своих поделок. Наверняка ведь детей, выживших в Зоне, таких, как Жужа или мальчик-Уши, можно по пальцам пересчитать… Или даже вообще мутанты-«кентавры» – творения Шляпника: задел на будущее, запас строительного материала, самостоятельно поддерживающего свое существование…

– Однако пора обедать, – оповещает меня Шляпник. – Ишь как время в интересном общении незаметно пролетело… Заболтались мы что-то. Ладно, потрапезничаешь со мной, да и ступай на все четыре стороны…