Ангелы бедствий

Спустя две недели Стас понял, что сходит с ума. Бессонные ночи и все время эти чужие глаза, широко раскрытые, полные страха и надежды. Образ стоящих перед ним на коленях людей, которых он застрелил, преследовал его везде. Просыпаясь ночью, Стасу чудилось будто они стоят рядом, прямо перед его койкой. Он словно бы чувствовал их жгущий спину взгляд. Два коленопреклоненных призрака с поднятыми мерещились Стасу и в сумерках, тяжелыми, жаркими вечерами. Закрывая глаза, чтобы уснуть, Стас видел их и до сих пор чувствовал это беспомощную немую мольбу, направленную к нему.

Спустя две недели после рейда Стас познакомился с Десаи.

Сейчас он вспоминал этого человека. Образ старика сохранился в памяти ясно и четко, Стас без труда мог воссоздать его добродушное улыбающееся лицо, хриплый и слабый голос, смешно коверкающий нараспев некоторые русские слова.

"Он называл свои сигареты цветочной магией".

Сейчас Стас вспомнил позапрошлое лето семьдесят восьмого года, начало июня. Вот он шагает к полуразрушенному зданию на окраине города, где раньше располагался госпиталь. Персонал давно разошелся, кто куда. Кто-то остался жить возле надежных стен Форта-9, а кто-то подался в другие места, ища работу. Когда-то давно, часть уцелевшего оборудования и медикаментов была разграблена местными жителями. То, что не успели забрать, чуть позже реквизировали военные. Стас знал, что и потом, на протяжении долгого времени в бывший госпиталь наведывались все, кому было не лень. Он и сам забирался в него пару раз, когда был подростком…

Теперь здание бывшего госпиталя стал прибежищем для Десаи.

Его полное имя Стас слышал только при первом знакомстве — Лал Раджив Десаи, но всегда звал его только Десаи. Он прибыл сюда из Индии, той части, которая уцелела после короткой разрушительного конфликта, начавшегося хаоса и первой волны Ткани. Десаи всем говорил, что он путешественник, что у него на родине много денег, что он за полвека повидал много страданий, и что он предлагает людям утешение от боли.

Десаи был наркоторговцем, и, как полагал Стас, сумасшедшим. Впрочем, одно не мешало другому. Вместе с этим он не торговал серьезными наркотиками, хотя его товар пользовался огромной популярностью везде, где бы ни появился старый индиец. Сам Десаи, с точки зрения торговца чем-либо поступал очень странно: иногда он дарил свои "благовония" и "приправы" первому встречному, руководствуясь какими-то своими принципами и странной философией. Иногда индиец просил немалые деньги за свой товар. Понять в этом Десаи было трудно, и именно от этого, и от его загадочной ауры скрытой опасности шли слухи о том, что он ненормальный.

Пять лет назад, когда Стас мучился бессонными ночами, Десаи предложил ему "цветочную магию" — смесь экзотических цветов, чей аромат погружал в легкое состояние забывчивости. Это помогло — пришедший в себя Стас чувствовал себя словно заново рожденным.

Прежде, чем войти внутрь, Стас огляделся по сторонам, достал из кармана куртки пистолет, снял его с предохранителя и шагнул в сумрак здания, убирая оружие обратно. Вне службы он носил оружие почти всегда с собой, как и большинство остальных граждан, которых заботил вопрос собственной безопасности. Шагая по пустым коридорам, взметая подошвами ботинок пыль и мелкий легкий мусор, он шел мимо палат и кабинетов с открытыми дверями, и тусклый солнечный свет, льющийся через большие окна, время от времени выхватывал из сумрака его низкорослую фигуру. Как и все брошенный здания, старый полуразрушенный госпиталь раньше казался ему страшным местом. Но сейчас Стас не боялся — эта пыль, запустение и обилие мрачных углов ничуть не трогали его.

Он спустился по лестнице в подвал, и в свете косых солнечных лучей, падающих из узких прямоугольных окон, больше напоминающих амбразуры, Стас увидел сгорбленную фигуру. Десаи сидел на том же месте в той же позе, как Стас застал его во время их последней встречи. Хорошо одетый для этой глуши, с обилием причудливых оберегов на шее и руках, он, подавшись вперед и упершись локтями в колени, держал в худых руках с взбухшими венами свою светло-коричневую трость, упираясь ею в пыльный пол подвала. Десаи медленно поднял голову, взглянув своими темными глазами на стоящего перед ним Стаса, спокойно и ясно.

Стас посмотрел на его трость. Недавно он слышал от знакомого сослуживца, который тоже наведывался к Десаи, что трость полая, и рукоять на самом деле является эфесом тонкого острого клинка.

— Здравствуй, друг мой, — Сказал Десаи, моргнув и отведя голову в сторону, словно бы у него болели глаза. Говорил он всегда спокойно и мелодично, словно бы напевая, иногда коверкая слова и имена.

— Привет.

— Я позвал тебя, чтобы сказать одну вещь. Я возвращаюсь домой.

Стас нетерпеливо переступил с ноги на ногу, стискивая в ладони правой руки рукоять пистолета. Он волновался, думая, что в случае опасности сможет выстрелить в него, не вынимая оружие из кармана. Черт с ней, с дыркой, самому бы остаться целому…

— Что-то случилось? — спросил Стас.