Ангелы бедствий

Стас вышел на пустынной остановке. Город в эти дни вообще казался безлюдным, и дело было вовсе не в том, что деятельность тех, кто проживал во Фрактале, так или иначе была связана с функционированием города и всей базы "Уаджет". Плохая погода разогнала всех по своим домам, и Стас, зная своих новых знакомых, знал, что сейчас многие свободные от работы люди торчат у свето-экранов проекторов, за книгами и прочем, чтобы ближе к вечеру, быть может, встретится в одном из баров. Или, разбившись на парочки, отправиться по ресторанам. Стас, думая о предстоящей встрече с Леной, сильно надеялся, что он скоро присоединится ко второй категории. На ходу он с искренним удовольствием запрокинул голову вверх, бросив взгляд в мутное, серое небо, ощутив легкие холодные уколы упавших на лицо снежинок. Он бросил взгляд на часы — без десяти пятнадцать. Через несколько минут Стас достиг места встречи в чужом для него районе Фрактала, остановившись перед входом в небольшой парк. Подняв воротник черного пальто, он опустил руки в карманы, провожая взглядами редкие автомобили и изредка косясь на белоснежный купол штаб-квартиры. Исполинское строение было частично видно даже отсюда, и Стас иногда размышлял, есть ли в городе места, с которых не видно "Панцирь мира" — строение, которое в это неспокойное время было сосредоточением силы и мощи, способной изменить весь этот мир. Но Станислав со временем иногда ловил себя на мысли, что ему не нравится вид этого купола, и если бы его спросили он не смог бы объяснить, почему.

Не смотря на абсолютно не напрягающие тренировки, набившие оскомину виртуальные тренажеры, на которых он остальные отрабатывали навыки ведения боя, и "информационный голод", в состоянии которого держали почти всех новобранцев пока что занимающих должности обычных стрелков-оперативников, в целом ему нравилась новая служба. Стас оказался прав в своих надеждах и догадках касательно Фрактала и своей новой работы. Здесь было все то, чего не было в остальном мире, в котором он родился и вырос, и здесь не было всего того, что так страшило и угнетало там, за пределами Фрактала, и за мрачными таежными лесами Сибири. Вся его жизнь теперь делилась на две части — до начала службы в "Уаджет" и после. И он был готов поспорить, что остальные люди, пребывающие сюда со всех городов России, мыслят так же.

Этой осенью ему исполнилось двадцать восемь лет, и сам Станислав думал об этой цифре с безразличием. Лучшую часть своей жизни он уже потратил. Молодость прошла, пролетела в безвыходности и серых и непримечательных днях, чем-то неуловимо похожих на этот. Здесь же время летело быстро, и Стасу с трудом верилось, что прошло уже почти полгода его пребывания здесь.

"Вот и она".

Лена не опоздала. Стас, увидевший приближающуюся молодую женщину, слабо улыбнулся, пожелав себе удачи. Ему надоело быть одному, и пара попыток ухлестнуть за молоденькими женщинами за это время не увенчались успехом.

Стас часто думал о Насте.

— Привет, — сказал он, когда Лена подошла ближе. Она нравилась ему, своим маленьким ростом и ладно сложенной фигуркой. Во время их первой встречи Стас был едва ли изумлен ее оптимизмом и чувством юмора.

— Привет, — бодро отозвалась она, приветливо улыбаясь.

— Быстро же ты… я было полагал, что проторчу здесь минимум полчаса.

— Вероятно, это оттого, что я живу поблизости, — ее светло-карие глаза смеялись, когда она неотрывно смотрела на Стаса. И он не чувствовал смущения — наоборот, ее присутствие расслабляло.

— Хорошо выглядишь.

— Спасибо.

— Пойдем, прогуляемся… Раз уж ты живешь рядом, подскажешь, где здесь хороший ресторанчик?

Они повернули в сторону парка, шагая по алее мимо деревьев, уже избавившихся от листвы. Рука Лены обвила руку Стаса под локоть и Стас подумал о том, что, возможно, в своих ощущениях она близка к нему. Ей тоже надоело быть одной в этом городе? Ее тоже постигали неудачи в личной жизни?..

Стас не знал ответа, но знал, что ему приятно быть с нею и чувствовал ответное чувство, исходящее от этой женщины. Нет, это не любовь и не влечение — просто желание чувствовать кого-то рядом.

Они медленно шли вперед, негромко и неторопливо болтая о всякой ерунде, пока легкие и мелкие снежинки, быстро оседая вниз, стремительно умирали, не в силах противостоять и побороть еще не полностью ушедшее от земли тепло. Стас в эти минуты думал о том, что, пожалуй, почти что счастлив.