Ангелы бедствий

Внутри стальной арки было не теплее, но здесь не было этого пронизывающего ветра и снега. Здесь было совсем темно, и лишь когда в этой темноте что-то зашевелилось, и перед ними стремительно вырос прямоугольник света из открывшегося дверного проема, Аня смогла различить фигуры Кириченко и Федоровой. Свет ложился на массивную фигуру в дутом камуфляже у открывшейся двери, отблескивая на темно-красных окулярах капюшона-маски.

— Добро пожаловать, — глухо сказал оперативник, отдавая честь.

Кириченко, прячущий руки в карманах шинели, мрачно кивнул и вошел внутрь.

Перешагивая высокий порог и входя следом за доктором, Анна почувствовала, как тяжелый обруч сжимается под грудью. Ощущение загнанности и предчувствие нависшей угрозы над всеми, кто оказался внутри "Колодца", легкий страх и волнение — они были главными "темами" эмоций для Ани каждый раз, когда она бывала здесь. Нечто подобное она испытывала и тогда, когда ей доводилось спускаться на нижние уровни штаб-квартиры "Панцирь мира". Обе эти конструкции роднило многое. Например, факт того, что от их существования зависит дальнейшая судьба всей планеты. Помимо этого, "Колодец" отличался от штаб-квартиры одной тайной, которая превращала весь этот комплекс в один стратегически важный объект.

"Мимезис". Он покоится здесь, единственный источник борьбы против Ткани".

Они прошли по нескольким коротким коридорам, добравшись до большой коробки старого пневматического лифта. Спуск вниз был долгим, и за гулом воздуха снаружи Аня потеряла счет времени. Когда лифт достиг самых глубин комплекса, ей показалось, будто она простояла прислонившись к стенке несколько минут.

"Как тщательно мы скрываем свои секреты", подумала Анна, криво усмехнувшись, "и все время глубоко под землей. Как мы боимся, что о наши тайны раскроют люди, непричастные к "Уаджет". Мы не доверяем им, но при этом намерены спасти от Ткани, вселить уверенность в том, что с этой планеты никуда не нужно бежать, дать надежду на то, что на Земле еще можно жить. Мы поступаем правильно, и лучше бы никому не знать о том, что мы утаиваем, но… Все равно, какая же это глупость"…

Короткий и ярко освещенный коридор, вдоль обеих стен которого шли кроваво-красные полосы-указатели, упирался в широкую дверь, больше напоминающую шлюз космического корабля для выхода в открытый космос. Здесь дежурили еще двое офицеров охраны. Судя по их реакции, они были уже предупреждены о том, что главнокомандующий "Уаджет" и его сопровождение прибыли на место для проверки "Колодца" и разговора с директором комплекса насчет увеличения добычи "мимезиса" в научно-исследовательский комплекс "Стагирит-2".

— Добро пожаловать, товарищ главнокомандующий, — отчеканил старший. — Директор Звягинцева ожидает вас.

— Как и договаривались, — кивнул Кириченко, доставая из нагрудного кармана карту пропуска с темно-синей полосой. Чиркнув ее по щели замка, он неподвижно замер на своем месте, дожидаясь, когда шлюз поднимется, освободив проход.

Аня поежилась. Она чувствовала себя совсем неуютно здесь, глубоко под землей, направляясь в сторону древнего и чуждого всему привычному, что существовало на этой планете.

"Лучше не думать об этом".

Им навстречу дыхнуло древней затхлостью и сыростью, и даже современные системы вентиляции не могли избавиться от этого страшного и гнетущего запаха. Аня подумала о том, что так должно пахнуть в логове спящего — пока что спящего — неведомого создания, загадку и природу которого люди не разгадают до тех пор, пока оно не проснется. Они прошли широкий коридор, выйдя на широкую решетчатую площадку. Вид, который открывался с этого своеобразного "балкона", кольцо опоясывающего стены огромной шахты. Анна ступила на решетчатое покрытие с большой неохотой.

Пещера была огромной, и большая часть этой естественной пустоты располагалась внизу. Это и был тот самый так называемый "колодец мимезиса", открытый во второй половине двадцать первого века, незадолго до начала Войны терактов.

"Колодец", с неприязнью оглядывая пещеру, Аня шагнула еще ближе, стараясь не смотреть вниз, "именно с него все началось…"