Ангелы Эванжелины

Гленн уже почти засыпает, склонив головку мне на плечо, малыш в моем животе тоже затих, видимо, решив соблюсти правило послеобеденного отдыха, вдохновляясь примером старшего брата. Аккуратно прикрываю ребенка на моих коленях пледом, который накинут у меня на плечи, и откидываюсь на спинку.

Илин до последнего боролась за право работать, несмотря на замужество. И хоть Риган сердился и злился, но позволял своей милой женушке в этом споре побеждать. До поры, до времени… Пока она сегодня не помчалась прямо после завтрака в уборную с жутким приступом тошноты. А после сего факта и громких поздравлений, док уволок жену домой, прорычав, что в таком состоянии она уж точно не будет ходить на работу.

Так и получилось, что в это утро мы с сыном проводим вместе, но мне это только в радость. Никогда не думала, что настолько смогу полюбить этих детишек, что у меня даже чувства не возникает, что они не мои. Они мои, полностью мои.

— Мама, — сонным голосом шепчет дитя, отрывая меня от размышлений. — А когда мои сестрички родятся, можно я назову одну из них Антия? Мне очень нравится.

— Сестрички? — удивленно поднимаю брови. УЗИ в этом мире естественно нет, и о поле будущего ребенка нам не известно ничего.

— Да там девочки. Две. Я знаю, — сонно трет глазки кулачками малыш. — Так можно?

— Можно, — опешив, соглашаюсь. Откуда он знает?

Ошеломленно хлопаю глазами, а ребенок, введя меня в ступор своим заявлением, преспокойно засыпает.

Я тоже, по-видимому, слегка придремываю, потому, что просыпаюсь от легкого, почти невесомого поцелуя. Медленно открываю глаза и вижу перед собой мужа.

— Не замерзли? — спрашивает он и ловко подхватывает сына на руки.

— Нет, — качаю головой, тоже поднимаясь с качели. — Гленн меня сегодня удивил.

Решаю сразу рассказать Теодору о словах ребенка. — Сказал, что у нас будут две девочки, и попросил одну из них назвать Антией.

Эмерей скептически разглядывает мой живот, который своими размерами ну никак не указывает на наличие там двоих младенцев.

— Так и сказал?

— Именно, — уверенно подтверждаю. — Обычная детская болтовня? Как думаешь?

— Возможно… — помедлив, соглашается Теодор. — А возможно, что в нем проснулся спящий дар Клейвоанта.

— Как? — удивляюсь я. — Он же совсем малыш?

— Способности могут проснуться в любом возрасте. Потом пропасть, как твои, из-за сильного перенапряжения во время поисков камня, потом вновь возникнуть. Когда они к тебе вернулись? Месяца два назад?

— Да, — задумчиво киваю. — А у нашего Сета дар целителя тоже проснулся только недавно… Но Гленн ведь маленький такой.

— Так бывает, — перехватывает малыша поудобнее муж. — Чем сильнее дар, тем он раньше просыпается, чтоб ребенок уже сызмальства учился им управлять.

— Так значит, у нас может быть двойня, или близнецы? — от этой новости становится немного страшно. Как я их рожать буду? Тут с одним боишься и переживаешь. А двое? Это у нас младенцев с недобором веса и в кувезы помещают, и к ИВЛ подключают, если легкие не раскрываются вовремя.

— Вполне, — спокойно заявляет Теодор. — Но я тебя уверяю, что все будет хорошо. Риган отличный семейный врач, и если б он видел хоть малейшую угрозу здоровью твоему или детям, обязательно бы принял меры.

— А во время родов? Вдруг что-то случится, — закусываю губу, стараясь сдержать эмоции. Может, зря я мужа пугаю?

— Женя, у нас есть магия, — принимается успокаивать меня Теодор. — Целители вполне способны поддержать жизнь малыша, даже если он появляется раньше срока. Сет тоже родился на седьмом месяце.

Облегченно выдыхаю. Как-то раньше у меня и поводов не было этим интересоваться. Как-никак ничто не предвещало проблем во время родов. Ходила я хорошо, вот уж тридцать шестая неделя заканчивается. Видимо, я зря паникую. Понемногу волнение отступает.

— Если это правда, то одну уже назвал Гленн, — поднимаю глаза на Теодора. — А вторую давай назовем Валерия… Валэри.

— Валэри, — задумчиво склоняет он голову на бок. — Очень красиво. Мне нравиться. А почему?

— Так звали мою маму… — тихо отвечаю, чувствуя давящий комок в горле.

Муж ничего не отвечает, лишь привлекает к себе, освободив одну руку от ноши, целует в лоб, и мы вместе идем к нашему дому, где нас уже ждет наш старший ребенок, которому, ручаюсь, не терпится поделиться своими успехами в учебе. А самое главное в развитии дара и занятиях с приглашенным из самой столицы преподавателем, который лично обучает Сета управлять способностями и просто в восхищении от такого талантливого ученика.

А вечером я понимаю, что такое боль.