Ангелы-хранители работают без выходных

За окном было черным-черно и очень тихо. Циклон, вторые сутки поливавший землю неистовыми ливнями, притих на время. Тучи не разошлись, и над побережьем висела молчаливая непроницаемая ночь. Освещенные пламенем трех свечей, у стола сидели Кэт Морейра и представитель Белого Альтау на Франческе Черрал. Игристое вино, страсть ясноглазого альтау, уже было выпито, высокие резные бокалы пусты. Черрал машинально передвигал свой бокал по столу и поворачивал, ловя просверкивающие на гранях цветные искорки. Он казался таким усталым, разочарованным, погасшим, что даже не походил на альтау. Кэт скорее сказал бы, что перед ним заурядный мужик, который потерпел полный крах в своей жизни.

— …И совершенно я этого не ожидал, — повествовал Черрал с горечью. — Ну, думал я, полгода вы проживете, от силы год — ну, если на то пошло, пусть даже два. Браки с альтау устойчивыми не бывают, это известно всем — кроме, оказывается, вас с Анжеликой. На вас же смотреть завидно, честное слово.

— Не понимаю…

— А ты пойми, — перебил Черрал. — Все, что знаете об Альтау вы, люди, все, что говорим вам об Альтау мы — забудь, все это ерунда собачья! — Он приподнял бокал и тюкнул им по столу. Стекло осталось цело. — Франческа считается галактическим курортом: здесь заселена и освоена обширная курортная зона. Белый Альтау считается планетой фантастических праздников, кутежей и разврата. В сущности, он такой и есть, но ведь это еще не вся правда, далеко-далеко не вся. Ты бывал в Представительстве, знаешь, какой там мерзкий холод. Думаешь, зачем? Это не для нас, а для вас — наш местный колорит. А я родился в теплой климатической зоне и через тот колорит радикулит поимел… Если ты женился на альтау, твоя жена проститутка, здесь, в Лайзе, этим все сказано. И никому нет дела, кто она такая на самом деле. Общественное мнение вас прикончит, потому что женщинам-альтау по-ла-га-ет-ся ходить по рукам.

— Чер, нам с Анжеликой наплевать на общественное мнение. К тому же из-за Делано мы жили отшельниками, — терпеливо объяснил Кэт. Он смертельно устал, больше всего на свете ему хотелось бы пойти спать, как давно уже спала Анжелика, но если вчера он рассказывал о себе, то сегодня надо было выслушать Черрала.

— Мы такие же разные, как и вы на Франческе, — продолжал тот. — Искусственный образ развеселого, распутного, беспечно порхающего по жизни альтау — пустая лажа. Эту ложь мы подарили вам, а вы с радостью ухватились.

Вот оно что, сообразил Кэт: душка Черрал вовсе не про Анжелику, а про себя самого.

— А ты бы побольше разных шлюх водил в свой дом. бы еще и не в таком мнении утвердились.

Черрал невесело усмехнулся.

— Знаешь, я заметил одну очень странную вещь: порядочные женщины почему-то в дом к альтау не ходят.

— Ну-у, милый, — протянул, разводя руками, Кэт, — чем тебе помочь?

Черрал покачал головой, заглянул в пустой бокал, словно надеясь, будто там что-то могло остаться, посмотрел в сторону бара, раздумывая, не встать ли и не налить ли еще. Но было лень.

— Подам в отставку, — заявил он, проведя ладонью по лицу. — Надоело все — и Франческа ваша, и работа наша поганая, и жизнь вся такая собачья.

— Что на тебя наехало? — с равнодушным видом спросил Кэт, скрывая внезапное беспокойство. Если Черрал всерьез, они с Анжеликой лишатся очень ценной поддержки в чиновничьем стане. Более того, они лишатся хорошего друга, каким бы беспутным альтау он ни был.

Черрал открыл было рот, чтобы объяснить, но махнул рукой.

— Не так это важно в конце концов. Просто если ты альтау — значит, альтау и ничего больше. Обидно. Денег — прорва, тратить некуда. Не на что, не на кого.

— Мне бы твои заботы… — грустно улыбнулся Кэт.

— Подам в отставку, куплю звездолет, — продолжал Черрал, не слушая. — Найму пилота — только меня и видели.

— И куда?

— Куда глаза глядят. Надоело все, — произнес он с тяжелой, безысходной тоской, крепко сжимая в ладонях бокал.

Кэт поднялся, прошел к бару, достал первую подвернувшуюся бутылку. В доме у Черрала было как в волшебных пещерах — в полумраке загорались маленькие разноцветные светильники, вспыхивали искрящиеся кристаллы, поблескивали золотыми боками рыбки в аквариуме в глубокой нише. И три свечи на столе, ровное пламя которых отражалось на светлых, точно стеклянных волосах альтау, яркими точками блестело в прозрачных его глазах. Пламя вдруг дрогнуло, как от легкого движения воздуха, и вновь замерло. Черрал моргнул и поднял голову.

— Анжелика?

Они прислушались — в доме было тихо. Кэт вернулся к столу, налил Черралу полбокала, плеснул себе на донышко.

— Пей. Стало быть, хочешь улететь далеко?

— А, ничего я не хочу! — печально отозвался альтау. — Все надоело. Но больше всего надоела Франческа. Уеду.

— Тогда дай добрый совет — что мне делать? Денег нет, а за ваш паршивый праздник, который так некстати объявился, платить надо прямо сейчас.

Черрал вздохнул.

— Кому другому я бы сказал: не плати. Пусть женщина съездит домой, развеется; праздники — вещь хорошая.

— А мне что скажешь?