Ангелы крови

В то время, как основная группа потихоньку закатывала во двор машины, перегораживая подъезды, и брала на прицел дверь офиса, три незаметных тени мелькнули у задней стены здания и затаились среди деревьев, выжидая и присматриваясь.

Судя по тому, что происходило во дворе, вмешательство незаметных людей было необходимо. Основная группа явно недооценила возможности вампира. И кто бы мог подумать, что девчонка-секретарша окажется настолько шустрой.

К первой тени присоединились еще две, протекли через двор с трех сторон, окружая Кинби. Легко скользнули между машин – незаметные, холодные, смертоносные.

Отбросив безжизненное тело, Кинби повернулся к дому и, в последний момент почувствовал сзади чужое присутствие. Уже приседая, разворачиваясь, чтобы встретить противника в низкой стойке, понимал – не успевает. Опрокинулся на спину, в отчаянной попытке уйти от удара и почувствовал, как холодное лезвие вспарывает кожу, пластает мышцы груди, режет вскинутую руку. Навалилась слабость, пришла тошнотворная, стремительной волной расходящаяся по телу, боль.

Серебро! Нападавший знал, с кем имеет дело.

Собрав остаток сил, Кинби закатился под машину, услышал, как лязгнули по щебенке клинки. Рывком выбрался с другой стороны и тут же прыгнул вперед, уходя от удара сверху.

Серые тени вылетели из-за перегородившего подъездную дорогу громадного джипа, серебристый просверк клинка перечеркнул надвое пространство. Не было сил двигаться, спасаться. Нестерпимо жаль было, что больше никогда не увидит Марту, не давало покоя беспокойство за Юринэ – сообразила ли уйти, пока он геройствовал тут, во дворе.

Откуда-то с улицы закашляли сухие выстрелы, взревел до боли знакомый голос:

– Бросить оружие, полиция!

Опускавшийся на Кинби клинок дернулся, и этой доли секунды хватило, чтобы детектив, собрав последние силы, ударил противника по ногам тяжелым ботинком. Сухо хрустнула кость, убийца молча опустился на одно колено, но, с почти незаметным усилием, выпрямился и продолжил наступление.

Двое оставшихся, все также бесшумно исчезли в темноте, бросившись по направлению с стрелявшим. Стараясь отогнать холодный огонь невыносимой боли, Кинби заорал:

– Осторожно! Шесински, осторожно!

И снова перекатился, уходя от выпада посеребренного клинка.

Долго так продолжаться не могло. Серебро растекалось по жилам, заставляя корчиться, чувствуя, как теряют чувствительность ноги, как начинает плыть мир.

Выпрямившись, убийца занес клинок. Кинби смотрел, не мигая, как опускается на него посеребренное лезвие, сияя, заполняя собой весь мир. Подумалось, – Может, оно и к лучшему?

С террасы грохнул выстрел, голова убийцы исчезла. Кинби в лицо плеснуло теплым и соленым. Тело мотнуло в сторону, лязгнул выпавший из мертвой руки, клинок. Опираясь на руки, Кинби подтянул себя к машине, оперся спиной. С трудом поднял голову.

Привалившись к ограде террасы, зареванная, с растекшейся тушью, Юринэ, всхлипывая, перезаряжала дробовик.

Снова ударили пистолетные выстрелы, и Кинби заставил себя подняться и броситься вперед. Боль отступила, спряталась. Сейчас она не имела значения.

Перезарядив дробовик, Юринэ вскинула оружие и поймала на мушку одну из теней, стремительно приближавшуюся к Шесински и Марте.

Полицейские посылали в нападавших пулю за пулей, но юркие, сливающиеся с темнотой, силуэты мерцали, растворяясь и появляясь снова, все ближе и ближе к стрелкам.

Кинби видел, как выстрел Юринэ выбил фонтан щебенки из-под ног того убийцы, что бежал левее, прямо на Марту. Остановившись, тот развернулся и выбросил руку вперед, словно указывая на дом. Раздался короткий тоненький вскрик. Кинби налетел на противника и сломал ему шею, сбоку ударив ладонью. В глазах оседающего на дорожку человека застыло изумление – даже умирая, он не мог поверить, что все произошло так быстро и просто.

И снова Кинби понял, что не успевает.

Человек с мечом, танцуя, нырнул под выстрел Шесински и красивым прямым выпадом по рукоятку вогнал ему в грудь клинок. Охнув, сержант схватил убийцу за руку и дернул на себя, не давая освободить оружие. Приставив пистолет к голове невзрачного человека в черном костюме, Марта выстрелила.

Подбежав, Кинби отшвырнул тело киллера, разорвал одежду Шесински. И, покачав головой, отодвинулся. Сержант невидящими глазами смотрел в ночное небо. Клинок пробил сердце, и даже Милосердные Сестры Леди Сновидений не могли ему помочь.

Марта опустилась рядом на колени, провела рукой по лицу, словно пытаясь стереть грязь и тяжело, неумело заплакала. Кинби обнял девушку, осторожно поставил на ноги:

– Марта, прости… прости, что так. Но там еще Юринэ.

Всхлипнув, Марта побежала к дому. Чувствуя, как снова наваливается боль, Кинби заковылял следом.

Подниматься по ступенькам было уже немного легче, и Кинби снова горько порадовался своему проклятью, позволявшему ему выживать там, где погибло уже много хороших людей. Не успей он отклониться, лезвие перерубило бы его и тут уж ничто бы не спасло. А вот с длинным, но неглубоким порезом немертвое тело справлялось.