Ангелы моих снов

Провал во тьму… Он лежит на этой странной штуковине, у которой, кажется, есть колёса, и его везут по адскому коридору, с потолка которого на него взирают ослепительно-белые глазища светильников… Над ним деловитые, слегка встревоженные крики. Кто-то командует - и он понимает эти команды, понимает, что они относятся к его новому телу…

Провал. Он лежит обнажённый на другой лежанке и не может шевельнуться, а над ним склонились люди, спрятавшиеся под белыми масками, и в руках у них тонкие инструменты - не то пыточные, не то алхимические, не то медицинские…

Провал. Он спокойно взирает на тело, лежащее на лежанке, нисколько не соотнося его со своим новообретённым, взирает сверху вниз, лёгкий и свободный, а люди в белых масках что-то повелительно и беспокойно кричат и суетятся - кажется, беспорядочно, хотя чувствуется, что они делают что-то последовательно…

Провал. Он снова открывает глаза и снова чувствует боль чужого тела, снова ему тесно в чужой плоти…

Потом он лежал на кровати в белой комнате, а по мутно-прозрачным трубкам в его тело втекала помогающая жидкость. Это он сначала хотел выдернуть трубки, а потом, поднапрягшись, понял сущность жидкости, вливавшейся в него.

Он не мог ни с кем разговаривать, но его поняли так, что молчание - последствие аварии. Ему рассказали, что с ним произошло. Он молчал.

Потом выяснилась неприятная вещь: оказывается, последствия аварии и в самом деле были. Выразились они в том, что он, ни с того ни с сего, вдруг шарахался от мест, в которых оказывался впервые. Дэй-Асс, которого окружающие называли Денисом, был ошарашен: тело, оказывается, могло жить чужими законами. Физическое тело! Тело этого Дениса страдало от странной фобии. И он, маг, ничего не мог с этим поделать!

К нему приходили местные эскулапы, врачующие дух и сознание. Пытались вылечить эту странную фобию. Качали головами и пытались объяснить (ему казалось - больше себе, чем ему самому), что его страхи перед незнакомыми местами появились оттого, что горел, запертый в машине, и рядом никого не было. И он знал об этом.

Может, Исира совсем ослабел, пересылая Дэй-Асса в этот мир. Может, повлияла клиническая смерть. Но с момента прихода в сознание маг обнаружил ещё одну неприятную вещь. Он постоянно плавал между собственным восприятием мира и чужими воспоминаниями - погибшего человека. Дэй-Ассу приходилось держаться в большом напряжении, чтобы не свихнуться по-настоящему… Кроме всего прочего, он начал подозревать, что фобия незнакомого пространства появилась всё-таки не у Дениса, а у него самого, чьё сознание не впервые агрессивно подселяется чужому телу.

Всё урывками…

Приходила какая-то расфуфыренная девица. Он всё смотрел на её кукольное, с мелкими чертами лицо и только морщился от пронзительных ноток в её голосе. А говорила она непрерывно, словно боясь: остановится - будет плохо. Она всё пыталась чего-то от него добиться. Дэй-Асс понял, что ей нужны какие-то деньги. Маг ничего не понимал, хотя воспоминания подсказывали: это жена Дениса, она хочет развода и каких-то отступных за их дочь. Имени её он не вспомнил. Такое впечатление, что не вспомнил бы и сам погибший Денис.

Лишь однажды воспоминания сработали как надо. Его снова предупредили, что к нему посетитель. И при виде широкоплечего, темноволосого молодого мужчины с губ непроизвольно сорвалось: “Виталий!” Нерешительно шагнувший было в палату, мужчина засиял и долго тряс Дэй-Ассу руку. Он решил за мага всё. Только приносил какие-то документы, и маг безразлично ставил смешную закорючку туда, куда указывали. Эта закорючка его вскоре здорово заинтересовала, он даже чуть улыбался, глядя на неё. Однажды, задумавшись о ней, маг попробовал родными буквами воспроизвести собственную подпись на бумаге с предписаниями. Не получилось. Зато легко вывелось незнакомыми ранее, здешними буквами: “Дэй-Асс”.

Комната, в которой он лежал, была изучена вдоль и поперёк - с кровати. Как и расписание тех, кто приходил к нему лечить. Поэтому однажды он встал, хотя это было ещё запрещено, и подошёл к входной двери. Там, у двери, расположен умывальник. А над ним - зеркало. Он опёрся на умывальник и заглянул в стекло. И встретился глазами с мужчиной лет слегка за тридцать. Как ни странно, Исира почти угадал на этот раз. Самому Дэй-Ассу шёл тридцать пятый. Недовольное худое лицо в зеркале тоже понравилось. Кажется, этот Денис был по характеру человеком волевым. Дэй-Асс вспомнил, как торопливо говорила та девица, жена Дениса. Она боялась мужа и, кажется, воспользовалась его болезненным состоянием, чтобы выговориться.

После выписки Виталий забрал мага к себе. Но долго в его семье жить Дэй-Асс не мог. Слишком занятые люди, часто на работе. А с ним самим надо возиться, знакомить с территорией. Дочери нашли няню. И тогда Дэй-Асс сам предложил снять какую-нибудь квартиру, чтобы пожить там какое-то время, привыкая снова к жизни (с женой к тому времени развёлся, оставив ей квартиру). И тогда Виталий предложил квартиру своих переехавших родителей.