Ангелы на льду не выживают. Том 2

А теперь рассмотрим в рамках этой же концепции тех, кто уже стал потерпевшим. Полицейский из Перми боролся не за карьеру, а за собственный карман. Ай-ай-ай, как некрасиво… Галина Носуленко не спортивную карьеру делать стремилась, а выйти замуж за москвича с квартирой и пристроиться в столице. Инна Ефимова тоже карьерой не рисковала, а пыталась набить кошелек каждой подворачивающейся на ее пути копейкой. Плохая какая тетя… Грант Артурович Ганджумян спортом вообще не занимался, сыночка пропихивал, за что и заплатил немалую денежку. И если закрыть глаза на убийство Михаила Болтенкова, то отлично выводится формула: любые поступки, связанные с собственной (именно собственной! Это важно!) карьерой, спортивной или какой-то другой, преступник может принять и готов понять и простить. А вот за поступки, продиктованные чистой жадностью, ненасытностью или тщеславием, он готов мстить.

Тогда все получается. Все. Кроме Болтенкова. Нет такого поступка, за который Власов мог бы его ненавидеть. Болтенков сделал его чемпионом, Болтенков добровольно отдал его другому тренеру, который готов был развивать в юном спортсмене талант парника, хотя отдавать перспективных спортсменов, тем более чемпионов, за которых идут надбавки к зарплате, никто не любит и за них бьются до последнего. Более того, впоследствии Михаил Валентинович взял Власова к себе на работу вторым тренером, пока тот учился в институте. Отношения у них всегда были прекрасными, ни одного конфликта.

Слишком много допущений. Слишком много. Алиби Власова говорит только о том, что у него есть невыявленный пока оперативниками источник значительного дохода, который позволяет ему платить какому-то наемнику. Вероятно? Вполне. Раскрытое убийство Галины Носуленко может оказаться следствием подтасовки и выбивания показаний и признаний, это у нас случается сплошь и рядом. Может такое быть? Может, и еще как! Использование ножа при убийстве Ефимовой – результат обдумывания ситуации и осознанного принятия решения о выборе орудия преступления с учетом места и времени. Реально? Ну… если этот наемник достаточно разумен и опытен в своем деле, то вполне.

Но Болтенков, Болтенков… С ним ничего не получается.

Значит, либо Настя ошиблась и формула подбора жертв какая-то другая, либо Михаила Валентиновича Болтенкова убили совсем другие люди и по совсем другим причинам.

Либо…

– Либо мы, – она не заметила, как концовку своих размышлений произнесла вслух, – чего-то не знаем о Болтенкове.

На нее уставились две пары изумленных глаз: темные и внимательные – Антона и Ромкины – ярко-голубые и азартные.

– Что вы на меня так смотрите? – сердито спросила Настя. – Вставайте, поехали к жене Болтенкова.

– Она ничего не знает, – удрученно проговорил Дзюба. – Она вообще к спорту отношения не имеет, врач МЧС, и в то время, когда Власов тренировался у Болтенкова, они еще не были женаты. С ней и Федя Ульянцев разговаривал, и я, и Баглаев ее допрашивал. Она совсем не в курсе спортивных дел.

– Но у него была первая жена, – добавил Антон. – И кстати, ее Баглаев не допрашивал.

– Данные на нее есть?

Антон вопросительно посмотрел на Дзюбу, в очередной раз за сегодняшний день почувствовав укол самолюбия: это ж надо было так наплевательски относиться к делу! Позор и стыдоба. Хорошо, что он хотя бы спохватился не слишком поздно. Возможно, упущенное еще можно наверстать. Слава богу, Ромка не подвел, он действительно пахал на этом деле за двоих.

– Есть, – Роман открыл блокнот, – и имя, и адрес, и место работы. И телефон тоже есть.

– Звони, договаривайся, – скомандовала Настя. – Я пока быстро на стол намечу, нам надо поесть, а то если поедем – вообще неизвестно, когда до куска хлеба доберемся.

Вообще-то план на сегодняшний день у нее был изначально совсем другим, и работа с Антоном и Ромкой в него никак не входила, зато входила поездка в супермаркет за продуктами и приготовление еды для мужа, племянника и Петруччо. Саньку и Петю ей удалось накормить из того, что нашлось в холодильнике и в шкафах, но вот ни поесть самой, ни накормить двух сильных здоровых молодых мужчин этими скудными остатками уже не удастся. И все равно надо что-то придумать, хоть горячие бутерброды, что ли… Правда, положить на них нечего: ни колбасы, ни сыра не осталось, все пошло на Петькин обед. Но, в конце концов, если намазать кусок хлеба маслом и подогреть в духовке, то со сладким чаем вполне потянет. Все лучше, чем совсем ничего. Правда, можно сварить быстренько макароны, заправить их тем же маслом и посыпать сахаром, так ее саму когда-то кормили, когда в Москве трудно стало с продуктами и далеко не всегда можно было купить в магазинах то, что хочется. Короче, выкрутится она как-нибудь, ничего, главное – парни с голоду не опухнут.

Ромка разыскал первую жену Михаила Болтенкова, работавшую учителем физкультуры в московском лицее, и договорился о встрече.