Ангелы не продаются (СИ)

- Хорошо. Извини, я сорвалась. Я не должна так с тобой говорить, - тихо сказала женщина, - Не трать на меня свою силу зря, родная. Я справлюсь, это все дурацкие неврозы, ты же знаешь... Конечно, Семалион улетит, а завтра я принесу тебе новый материал. И перья Семалиона очень важны, у него бесценный целительский дар! Я тебе не говорила? Ведь у нас хороший заказ - дочь одного очень уважаемого в стране человека больна, и ей очень нужны крылья. Это совсем маленькая девочка, и она совсем не виновата, что с ней случилась такая беда. И кто виноват, что у невинного ребенка почему-то нет крыльев? Мы же поможем, Ирочка?

- Конечно, Ната. Мы не можем не помочь... - Ириэль кивнула, чуть-чуть вздохнув, но так, чтобы бедная Наталья не услышала ее вздоха. Это могло расстроить Нату, Ириэль совсем не желала расстраивать любимого человека.

- Вот и славно. А на вырученные за эти крылья деньги мы сможем приобрести лучшее оборудование для обеспечения наших ангелов, - женщина выдохнула, снова приглаживая нервными пальцами тонкие прядки своих волос, чем-то похожих на перья. У корней они были того же цвета, что волосы и крылья Ириэли. Ната любила прикасаться к ее крыльям, хотя видела, что Ирочка терпит. Но, в конце концов, Ира могла и потерпеть - ведь если бы не Наталья, бедный ангел больше никогда бы не смогла летать! А может, и жить... Главное, чтобы Ира об этом не забывала. Это самое главное.

- Конечно... Конечно, Ната.

Тонкие пальцы ангела вышивали стежок за стежком прозрачную ткань, и морозные узоры наполняли полотно. В офисе пахло морским бризом и цветами. Ириэль улыбалась. Наталья, выдохнув, налила ей молока в хрустальный бокальчик. Все только лучшее для того, кто не может не помочь, ведь так?

Цена крыльев. Глава 3. Ты улетишь отсюда

Нельзя не помочь - это такое обязательное необязательное правило, которому следует каждый из них. Афраил улыбался, когда думал о смешной и страшной миссии. Той самой, о которой старшие говорили с придыханием, и старались придать взглядам силы и величия. Но Афраил был очень юным, и, конечно, понимал далеко не все. Ни о людях, ни о крылатых. Но пока это было и не обязательно. И да, ему говорили, что обмануться очень легко.

Но когда он летел на зов о помощи, он слышал настоящий призыв. Тоненький, горький, печальный - похоже, звал крылатый. Афраилу даже показалось, что он знаком с тем, кто кричит. Может, видел там, откуда уже давно ушел.

Когда он спускался к человеку, лежавшему на обочине у накренившейся машины, он продолжал слышать этот тонкий крик. Явно не человеческий. И отчего-то совсем не удивился, когда в шею ему впилось что-то острое, сразу затуманившее взгляд, а крылья у самого основания схватили грубые руки.

- Второй за утро, - довольный голос был последним, что услышал Афраил, теряя сознание, - Хорошо, что заряды еще остались. Эта шустрой была, тварь...

И он погас.

Впрочем, в мутной и непонятной темноте крылатый пробыл совсем не долго. Ангел ощущал, что его куда-то везут, слышал тихий плач, а еще неприятные голоса в отдалении. Потом его тащили, сначала вытаскивая оттуда, где он находился, а потом втискивая во что-то неудобное, тесное и стальное. Крылья сразу зацепились за прутья, кто-то рванул перья, на кого-то шикнули. И Афраил очнулся. Он никогда бы не понял, что испытывает, но уже знал, что у людей есть такое понятие. Тошнота. Вот что-то такое он и ощущал.

- О, Гриш, он очнулся, а? Смотри, шевелится... - его снова дернули за перья, и Афраил понял, что одно крыло зажато в чьей-то руке, шевельнуть им было невозможно. Справа и слева от крыла давили прутья решетки, сквозь которые его и протащили. Ангел резко распахнул глаза и сел, осматриваясь.

Их было двое. Один был сутулым, мрачным и каким-то невнятным, словно припорошенным пылью. Второй - напротив, высоким, фактурным и породистым, как ротвейлер. Впрочем, ротвейлеры казались Афраилу куда более симпатичными.

- Ты поаккуратнее с его перьями, Мих, - сказал «ротвейлер» «невнятному», - Они на вес золота.

- Много щипать придется, - тихо сказал невзрачный человек, и, наконец, отпустил крыло. Ангел тут же подобрал его, ощущая боль в плечах и мышцах крыльев. И в шее, куда попала непонятная ядовитая иголка. Он рассматривал людей, и они ему не нравились. Грустно, но это было так. Хотя, конечно, никто из крылатых никогда не говорил, что все люди должны нравиться всем ангелам.

У этих людей не было крыльев. Хотя это еще ни о чем не говорило. Человеческие парадоксы, не иначе. Многие бескрылые люди были добрейшими, многие крылатые - опасными и сердитыми. Люди, они люди и есть. Идут своим путем, иногда им по дороге с крылатыми. Как, к примеру, сейчас. Пусть и нелегкая эта дорога. Но Афраил обязан справиться. Такова его миссия.

Рядом кто-то застонал. И Афраил повернул голову. Сердце его бухнуло в груди, застучало в три раза быстрее. Быть того не может!