Ангелы плачут в июне

— Четыре, — сурово уточнила я. — Громов, ты сказку о золотой рыбке помнишь?

— Что?

— Не помнишь — перечитай и не борзей, а то останешься у разбитого корыта! У нас был договор — я свою часть выполнила, теперь с тебя причитается.

Я достала из сумочки приготовленный заранее листок с фамилиями.

— Вот. Завтра, будь добр, выясни адреса этих людей и подробности уголовного дела.

— Что это? — судя по недовольному тону и отсутствию намёка на малейшую благодарность, с творчеством Пушкина этот ростовщик не знаком.

— Похищение Ларисы Малининой — Тумановка 1997 год. Алла, Виктория и Екатерина Муромовы, Василиса Зайцева — в 1997 году проживали в селе Тумановка. — прочитал он прежним тоном. — Зайцева, возможно, работала в больнице. Только имена? А отчества, а даты рождения, как я их должен искать?

— Спросил полицейский. У тебя ведь свои методы — справишься. Я, если ты не заметил, накинула лишние четыреста долларов, в качестве оплаты за информацию. Она нужна мне как можно скорее.

— И что ты будешь с ней делать?

— Я же не спрашиваю, что ты будешь делать с полученными деньгам!

— Тоже мне деньги, — презрительно скривился он, покосившись на продолжающих сиять нимбом неонов «Китов».

— Не советую туда возвращаться, велика вероятность, что тебе сегодня уже не повезёт.

— Спасибо за совет, мамочка, — мой листок перекочевал в нагрудный карман его рубашки. — Ладно, завтра позвоню или зайду.

Он махнул мне рукой, то ли прощаясь то ли отмахиваясь, и направился к своей «Ладе».

— Мог бы и спасибо сказать, — назидательно заметила я, входя в роль «мамочки».

— За что? Я всего лишь собрал дань, — хмыкнул Громов, не оборачиваясь.

Всё правильно. На что я, собственно, рассчитывала — сволочизм не лечится.

— Тогда историю тоже почитай! Особенно главу про падение татаро-монгольского ига, они тоже сбором дани увлекались, — крикнула я и стремительно нырнула в недра подъехавшего такси — от греха подальше.

Глава 10

На следующий день позвонила Алина и срывающимся от слёз голосом сообщила, что Гале стало хуже: девочка потеряла сознание, врачи ничего не могут сделать. Её муж уже в пути, он нанял реанимобиль, чтобы отвезти дочь в столичную больницу. Я попыталась успокоить женщину, заверила, что сделаю всё возможное и невозможное. Но она на меня, похоже, уже не надеялась, а я, положив трубку, даже не знала с чего начать. Почему сегодня? Я ожидала, что девочке станет хуже завтра — в день похищения Ларисы. Увы, одной мне с этим не разобраться — нужен ассистент.

Дверь семнадцатой квартиры была приоткрыта. Я потянулась к звонку, но, передумав, вошла без приглашения. Из приоткрытой двери гостиной доносился приглушённый голос Алана. Я осторожно заглянула. Он сидел на полу спиной ко мне среди груды свежераспакованных деревянных деталей, пытался придать им вид компьютерного стола и говорил по телефону через блютуз-наушник.

— Я не знаю, когда вернусь. Работы оказалось больше, чем рассчитывал. Развлекайся пока без меня и не звони, пожалуйста, каждые десять минут — я занят. Что? Господи, какая мне разница в какой цвет тебе краситься? Решай сама. Мне всё равно! Э… в смысле в любом случае понравится. Хорошо, пусть будет блондинка, я не против, пока.

Он пробормотал что-то нечленораздельное и вернулся к прежнему занятию.

— Думала, ты ненавидишь блондинок, — я картинно тряхнула длинной копной светлых кудрей.

Войнич не обернувшись, угрюмо буркнул:

— Только одну! Чего тебе?

— Галя в реанимации.

— Неудивительно: она же у тебя побывала.

— Не понимаю, почему кризис начался именно сегодня, здесь что-то не так.

— А, по-моему, всё закономерно — пациенты твоего отца тоже в итоге оказывались в морге.

Господин Войнич, наконец, соизволил одарить меня своим фирменным презрительным взглядом.

— Девочку ещё можно спасти. Мне нужно снова стать Ларисой, прямо сейчас. Поможешь?

— С какой стати?

— Не любишь детей?

— При чём тут… Могу поприсутствовать, если настаиваешь, но будить тебя не собираюсь.

— Жаждешь вендетты? А как же твой супер контроль? Идём, у нас мало времени!

Он, поморщившись, встал.

— Ладно, я тут навёл справки о семействе Шолоховых и болезни их дочери. Пока всё так, как ты говорила. Но не думай, что я поверю в эту чушь про переселение души и запомни: если девочке не станет лучше, тебе станет хуже!

Он вытер ладони о простые серые джинсы и направился к выходу, повелительным жестом призвав следовать за ним.

— Ты такой сексуальный, когда угрожаешь, — поддразнила я, чтобы слегка сбить с него спесь. От неожиданности парень напрягся, но, заметив выражение моего лица (увы, притворяться не умею), обозвал извращенкой.

— Когда обзываешься тем более.

— Заткнись! Идиотские шутки — это тоже наследственность?!

— Нет, осложнение после гриппа.

Губы Алана едва заметно дрогнули, он поспешно отвернулся и ускорил шаг.

— Кстати, куда Яна пропала? Её, надеюсь, разыскивать не придётся?

— Домой вернулась. Тебе-то что?

— Решил, что справишься со мной один?

— Точно, на кой мне свидетели! — мрачно проворчал он.

* * *