Ангелы по совместительству (СИ)

Прибежал мой зомби, уже успевший насажать на холку кучу репьев. Сначала я решил, что Макс принес какую-то белую мочалку, но дело оказалось проще — пес поймал кота.

— Филиас!

Белый рванулся на помощь своему питомцу (чуть челюсть моему зомби не вынул). Оказавшись в объятьях хозяина, кот дал волю нервам и взвыл нехорошим голосом:

— Ма-ау!

— Чудовище!!!

Это он мне или зомби? Я пожал плечами. А то лучше было бы оставить кота местным! По-моему, они уже человека готовы съесть, не то, что животное.

Судя по всему — и ели, как сообщил капитан Ридзер, осматривавший брошенный бандитами лагерь.

— И денег у них ни фига не было, — добавил Румол. — Наверное, они их просто не собирали.

— Зачем им деньги? — вздохнул со своего места белый. — Золото в Са-Орио больше ничего не стоит.

— Это хорошо! — повеселел Ридзер. — Но кто харчи на продажу унесет, получит от меня по кумполу.

Черные понятливо покивали и полезли в грузовики. Я занял свое законное место за баранкой. Опыта вождения тяжелой техники у меня не было, но нужно же когда-то начинать! Все лучше, чем трястись в обнимку с ящиками тушенки и бочками топливного масла. Я себе путешествия в таких условиях не представлял, а армейские спецы ничего, привычные.

Впереди нас ждал охваченный смутой континент, трещащая по швам империя и неизвестное отношение властей. Причем, нашей целью было именно то, от чего любой здравомыслящий человек бежал, сломя голову — захваченные нежитями территории, брошенные строения, ставшие убежищем для монстров, и вообще — разнообразное имущество, которое местные не сумели удержать в руках.

Путешествие обещало быть веселым.

Глава 2

За свою не слишком долгую жизнь я успел вволю поездить по Ингернике. Был в соленой пустыне Хо-Карга, на восточном побережье, на западном, в равнинном Полисанте и гористом Суэссоне, не говоря уже про родной Краухард. Пока мы ехали по безлюдной местности, Са-Ориот от Ингерники ничем не отличался. Камни как камни, вечнозеленые кусты, знакомые мне по Михандрову, желтеющая трава и буреющая листва — климат империи был не столько жаркий, сколько сухой, и сезон дождей мы благополучно пропустили. Ну, разве что у сосен здесь крона странная — шарами.

Первым предупреждением о близости людей стал труп. Человеческий, естественно. Водитель головного грузовика заметил его и вдарил по тормозам, не потрудившись даже бибикнуть. Нет, остановиться я успел. Аккурат так, чтобы выбирающиеся из кузова бойцы вынуждены были перелезать через лебедку.

— Тангор!!! — рявкнул Ридзер.

— Ш-што? — подчиненных своих пускай строит, а я — вольнонаемный специалист. К тому же — алхимик.

— Ничего, — буркнул капитан, вспомнивший диспозицию. — Тебе ничего странным не кажется?

Я закинул на плечо посох и отправился смотреть на мертвеца. Для начала распихал боевых магов, плотно обступивших находку. И чего собрались? Можно подумать, они сделать что-то смогут. Человека (когда-то ведь это было человеком, так?) привязали за руки к двум деревцам, лицом к дороге, скорее даже — вздернули на них. Судя по тому, что кора под веревками почти не пострадала, освободиться он не пытался, тогда как любой, оставленный на ночь за пределами защищенного отвращающими знаками места, должен быть, как минимум, сильно против. Как только солнце опустится за горизонт, возможность выжить превращается в лотерею, если ты, конечно, не боевой маг. А главное — смысл? Только нежить раскармливать! Правда, в одной забавной книжке говорилось, что так древние жители Краухарда определяли "своих", но тут темными ритуалами и не пахло.

М-да. Тут скорее смердело, причем, изрядно. Белый вообще из кузова высунуться не решился, а куратор предпочел руководить расследованием с наветренной стороны. Тело разложилось до того состояния, когда изъеденные личинками мягкие ткани начинают отваливаться под собственным весом, но сухожилия еще держат скелет. Сохранению трупа также способствовал климат — плоть сохла быстрее, чем гнила.

А вывод из этого такой, что вот эти длинные петли сорванной кожи не могли образоваться сами собой, да и живот как-то слишком ровно лопнул. Все это травмы прижизненные, вернее сказать — предсмертные.

— Его убила не нежить.

— Это я и сам знаю. Кто?

— Нам-то что? Ну, убили и убили. Пусть местные разбираются.

Ридзер нахмурился. Да, большинство проживающих в Ингернике черных озабочено соблюдением закона. Это такая благоприобретенная душевная травма — когда тебе с детства клюют мозг ответственностью за проступки, невольно начинаешь разбираться в вопросе. Но здесь-то не Ингерника!

— Мастер Тангор прав, — голос куратора через прижатый к лицу платок звучал приглушенно. — Мы даже не знаем, к кому обращаться по поводу убийства.

— А ты белого спроси, — подсказал я. — Он же местный!

Куратор ушел трясти Ли Хана (хоть какая-то польза от нахлебника).

Я выщелкнул из посоха лезвие и полосонул свисающие из трупа кишки. Из неестественно раздутой колбаски вывалились слипшиеся беловатые комочки — зерно, которое забивали несчастному в глотку, пока пищевод не лопнул.

— Затейники какие, — заметил Шаграт.