Ангелы приходят ночью

Лера стала вырываться из его объятий, Олег не уступал. Он только развернулся таким образом, что прижал ее к спинке дивана, не давая выскользнуть, высвободил свои руки и перехватил ими Лерины, не давая отбиваться. Отвел руки вверх, сцепив пальцы в замок. Хотя теперь уже Лера и сама не знала, чего она хочет. То ли оттолкнуть его и заехать, как следует, по физиономии, то ли… то ли наоборот прильнуть еще сильнее и дарить ласку в ответ. Она прекрасно понимала, волны чего гуляют по ее телу, вздымаясь то вверх, то вниз. Она прекрасно понимала, к чему эта дрожь и что за огонь бежит в ее жилах. Она была не властна над этим и потому перестала его отталкивать. Замерла, и… наслаждалась этим поцелуем, предвкушая продолжение. Что ни говори, а надо быть откровенной, хотя бы с самой собой. Не так уж это и сложно отклониться от нежеланного поцелуя. А если этого не делаешь… Видно, поняв, что Лера уже не оказывает сопротивления, Олег отпустил ее руки. Одна его ладонь отправилась к ней под платье и уже легко скользила по бедру, а вторая рука искала застежку. Его губы оторвались от ее и пошли гулять вниз — щека, подбородок, шея, плечо…

А потом чайник. Он закипел и на всю кухню раздался пронзительный свист. В глухой тиши ночи он показался воем сирены. Лера вздрогнула.

— Олег, отпусти.

— Я ведь и не держу тебя.

Лера легко отвела его руку и выскользнула из объятий. Пока шла к плите и орущему чайнику поправила платье, а еще ругала себя за то, что села рядом с ним на диван. Ведь уже вчера сделала для себя все выводы на счет его мотивации. Вот и получила! Думать надо! Щеки, наверное, сейчас краснее, чем дверцы на ее кухонных шкафах. Ну что за дурацкая натура? Ей уже двадцать девять, а краснеет, как школьница! Собираясь с силами, чтобы повернуться и с достоинством посмотреть в его глаза, Лера наливала себе чай. Хотя теперь уже точно не хотела ни есть, ни пить. Это так, чтобы только дать самой себе время для прихода в норму. Обернулась, полная намерения сказать ему, чтобы собирался и уходил. Олег уже приближался.

— Не подходи ко мне! — голос вышел какой-то сдавленный и не четкий. Поэтому Лера не удивилась тому, что он даже не подумал остановиться и спросил:

— Что?

— Олег! Прекрати! Это бессмысленно!

Олег продолжал идти к ней медленно и уверенно.

— Что прекратить, что бессмысленно?

Лера стала отступать вдоль кухни, непонятно для чего держа в руках чашку с чаем, ухватилась за нее, как за спасательный круг.

— Оставь меня в покое. Уходи!

— Ты уверена в том, что хочешь этого?

Лера сделала еще один шаг назад, уперлась в стенку.

— Да, — прекрасно понимала, стоит ему прикоснуться и она уже будет не в силах сопротивляться.

— Странно, — Олег уже подошел к ней вплотную, разве что руками не стал трогать, — а мне показалось, что тебе понравилось.

— Показалось.

Они смотрели в глаза друг другу и Лера думала только о том, как бы выдержать этот его взгляд.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?

— Да, — почему-то ей казалось, что сказать нечто более глобальное, чем однословные фразы, она не в состоянии.

Олег закачал головой.

— Не верю. Не верю я тебе, Лер. Да ты и сама не веришь тому, что говоришь. Помнишь, как смотрела на меня во время банкета?

Как ни странно, но подобная откровенная ложь придала ей уверенности. Она вспомнила о чашке чая в своих руках. Поднесла ее к губам и сделала пару глотков. Хороший чай — святое дело! Аромат жасмина и других трав творил чудеса. По телу тут же понеслось тепло. Она уже не дрожала. Она снова стала Лерой — уверенной в себе молодой женщиной.

Олег же, полный убежденности в своей правоте, ждал, что она скажет.

— Ты как? Решил воспользоваться тем, что я напилась в тот вечер? Вынуждена тебя разочаровать. Я помню, куда смотрела, — «Ну-ну!» — говорил его взгляд. — Я смотрела на картину Вадика, — Лера оттолкнула его, слегка опешившего от этих слов и вышла из угла, в который Олег загнал ее.

Оказывается, все так просто! Теперь-то она точно не уступит. Пусть уходит из ее дома!

Однако Олег и не думал сдаваться.

— Лера, а ничего, что картина висела в другом зале? — Лера остановилась и повернулась к нему лицом. Кажется, он это вполне серьезно. Олег снова стал подходить. — Ты, если действительно помнишь, конечно, то вспомни, где стоял я и куда смотрела ты. А потом уже говори, что я пользуюсь ситуацией.

«Отчего это она должна была на него смотреть?!»

Как бы там ни было, даже если и предположить, что он не врет, от этого мало что меняется.

— Объясни мне, чего ты добиваешься? Тебе мало, что все вокруг восхищены тобой и заносят хвосты на поворотах? Ты хочешь, чтобы и я делала также? Извини, не получается у меня восторгаться твоей беспардонностью. Не умею я кривить душой. И не понимаю, почему другие терпят тебя!

— Ты видишь, — Олег усмехнулся. — Мы с тобой уже ругаемся как супруги на кухне. Знаешь, мне порой кажется, что твоя дочь, которой три с половиной, гораздо прозорливее тебя и с полувзгляда поняла, чего я добиваюсь. Ты обвиняешь меня в непрошибаемости, сама же отказываешься видеть очевидные вещи, — Олег взял ее за плечи. — Лера…