Ангелы шутят: Комедия-буфф

Пустовойтенко. И ни грамма про рабочего человека! Мы его (потрясает томом) здесь проморгали!

Входит загорелый Шляпин.

Пустовойтенко. Явился, африканец!

Шляпин. В срок, как и обещал! Что вы, Семён Петрович, проморгали?

Пустовойтенко. Не что, а кого. Рабочего! Ведь он всякому человеку ближе всех. По улице идём, дома сидим, кто дома построил? Обедаем, кто всё вырастил, продукт сделал? А на поезде ехать, кто рельсы отлил, кто путь проложил? Труд рабочего ценнее всего и ещё, скажу вам,тяжелее интеллигента. Лично сам проверил! Энциклопедию я обмозговывал и вами руководил – огурчиком был! А ремонт сделал -смотреть на себя не хочу, старый гриб. Поясница болит, пальцы не гнутся. (Демонстрирует залу пальцы.) Надо было хоть десяток рабочих бесплатно включить в «Триумфаторов мира» и преподнести им в знак уважения.

Циркулев. Сеня, ты прав. С этой верной мыслью мы опоздали. Но «Триумфаторы» вышли. И это событие, как ни говори, со знаком плюс.

Шляпин смотрит на компаньонов свысока.

Пустовойтенко. Что ты смотришь на нас таким гоголем?

Шляпин. Где там гоголем! Я из отпуска. Без денег!

Пустовойтенко. Сейчас будут! (Идёт к новому дивану, машет рукой, кидает на диван том, уходит в другую комнату, выносит коробку из-под женских сапог, ставит на пол перед Шляпиным.) Вот, теперь получи! Сто пять пачек! В каждой по десять тысяч. Перемножать научился? Что сморщился?

Шляпин. Я думал, тара крупней будет!

Пустовойтенко. Ты подними её!

Циркулев перелистывает том, доволен.

Шляпин (раскрывает коробку, садится рядом с ней на пачку книг, оглядывает другие пачки). Это всё мне на почту таскать?!

Пустовойтенко. Ничего, потаскаешь! Отдохнул вон, как африканец, загорел! А они таскали, да ещё на инструментах играли! А как пели! (Поёт.) О, Сан-Луи, сто второй этаж! Там трое негров играют джаз. А буги-буги... Александр Филиппович, а из таких вот африканских народных композиторов-музыкантов есть хоть кто-то в нашей энциклопедии?!

Циркулев. Конечно! Поль Робсон! Луи Армстронг!

Пустовойтенко. Вы молодец! Не забыли наших дорогих чернорабочих! А, буги-буги! Сто второй этаж... (Поёт, танцует.)

Циркулев (поднимая над головой том, торжественно). Сегодня, господа, эти тома нашей энциклопедии начинают делать первые шаги в самостоятельную жизнь!

После этих слов из-за кипы книг выглядывает и затем выходит Том энциклопедии. Его видит только Циркулев, любуются им. Пустовойтенко продолжает петь. Шляпин пересчитывает пачки денег. Все счастливы. Циркулев пытается поймать Том, бежит с книгой в руках за ним. Пустовойтенко, устав танцевать, садится на диван.

Пустовойтенко. Александр Филиппович, стометровку сдаёте? Чего вы бегаете?

Звонит телефон.

Коля, звонят нам! Ответь ты. Наверно, лавроноска! Я устал от них. Скажи, наложенным платежом завтра рассылаем.

Шляпин (в трубку). Энциклопедия... Фира!!! Я на работе. Не понял... Мой паспорт у тебя?.. Как он попал?.. Конечно, без него денег не выдадут!.. Подъеду. Но я и без этого повода хочу тебя видеть!

Пустовойтенко (кричит). Ты что для личных разговоров даёшь служебный телефон?

Шляпин. Фира, короче! Начальство требует! Когда? Где?..

(Бросает на диван трубку.) Семён Петрович, у меня встреча.

Циркулев (улыбаясь Тому). Солидный.

Пустовойтенко. Встреча, так встреча. Деньги домой занеси! (Берёт оставленный на диване том, гладит). Да, Александр Филиппович,ты прав. Солидный! Коля, пойди, мне не встать, позови Нюську. Весь день с котом. Нечего с ним цацкаться. Всю неделю где-то шлялся, бродяга! (Кричит.) Нюся! Не слышит. Коля, пойди!

Шляпин выходит и возвращается с Ниной Николаевной. Она в новом модном наряде, с новой стрижкой. Семён Петрович смотрит на неё с одобрением, подвигается на диване, подаёт ей том.

Пустовойтенко. Как тебе?