Ангелы сирийского неба

В 13.00 этого же дня Карадаг прибыл в загородную резиденцию Султана. Его автомобиль был допущен только до второй линии охраны, дальше пришлось идти пешком. Это нисколько не смущало Карадага. Он не знал, зачем его вызвал всемогущий Султан, но давно убедился в том, что такие вот приглашения каждый раз являлись началом какой-то новой масштабной аферы. Гадать, что на сей раз задумал Султан, было бессмысленно. Офицер из подразделения личной охраны провел Карадага в кабинет Султана.

Он вошел, поклонился:

– Салам аллейкум, Султан!

– Салам, Метин, проходи.

Карадаг вошел, увидел американского офицера, сидящего в кресле, и немало удивился.

Султан представил американца:

– Знакомься, Метин, это представитель ЦРУ майор Берти Левис.

Американец, не поднимаясь, кивнул Карадагу. Тот ответил ему тем же.

Судя по пепельнице, набитой окурками и стоявшей на столике, рядом с которым сидел американский агент, беседа здесь шла уже давно.

Султан подтвердил это.

– Мы с господином Левисом обсудили ряд важных вопросов, касающихся нашего тесного сотрудничества, – скал он.

Американец выпустил дым к потолку.

– Да, мы обсудили многие моменты. Главный из них – отношения Турции и России, а также последствия вмешательства Москвы в войну Асада против оппозиционных сил.

– Насколько мне известно, русские воюют лишь в воздухе, наносят удары по вооруженным формированиям террористических группировок, таких как ИГИЛ, запрещенных у них в стране, – проговорил Карадаг.

Американец поморщился и заявил:

– Вы не понимаете, что русские спутали все наши планы или очень близки к этому. Какова была цель организации мятежа оппозиции в Сирии? Смещение Асада, согласны?

– Согласен, господин Левис.

– Этого не произошло именно потому, что Асада поддержал Кремль. Нависла угроза над проектом вытеснения России с энергетического рынка Европы. Нефть и газ должны были пойти туда из союзных нам стран через Сирию и Турцию. Тогда зависимость Старого Света от России была бы практически снята. Но русские приняли контрмеры, которые в значительной степени затронули бизнес частных турецких компаний по транзиту нефти из Сирии и Ирака. Ответьте, господин Карадаг, каковы потери ваших бизнесменов от действий русской авиации в Сирии?

– Сразу оценить трудно, но они велики.

– А ведь мы планировали превратить Турцию в главного поставщика нефти в Европу, подвели русских к договору о прокладке «Турецкого потока» вместо невыгодного нам «Южного». Впрочем, наш просчет в том, что мы погнались за двумя зайцами. Сейчас «Турецкий поток» завис, несмотря на вполне нормальные отношения Стамбула и Москвы. Вдобавок российская авиация начала наносить сокрушительный урон контрабанде нефти из Сирии. Если так продолжится и дальше, то Россия просто уничтожит этот источник доходов. Что тогда будет стоить «Турецкий поток»? Ничего, учитывая прямые заказы газа из Москвы. Оплата за транзит? Это мелочь по сравнению с тем, что уже получила Турция из Сирии.

Карадаг не мог просчитать, куда клонит американец, но слушал его внимательно. Иногда он бросал взгляды на Султана, который расхаживал по кабинету.

Американец все больше распылялся. Он затрагивал все аспекты мировой политики, отстаивал интересы США, говорил долго.

Затем слово взял Султан:

– Допустим, Турция организует выпад против России, который может и, скорее всего, будет иметь не только широкий политический резонанс, но и экономические последствия для нас. Каковы гарантии того, что мы получим серьезную финансовую и военно-политическую поддержку со стороны НАТО и прежде всего США? Туристический бизнес Турции в значительной степени зависит от России. Частные компании двух стран тесно взаимодействуют, имеют хорошие заказы. Государству выгодно сотрудничество с Россией, рассчитанное на долгую перспективу.

– Гарантии, господин Султан, даже Господь Бог не дает. Я могу лишь заверить вас в том, что Турция одна против России не останется. Ее потери, как финансовые, так и политические, будут возмещены Вашингтоном и рядом ведущих стран НАТО.

После долгой полемики Султан понял, что американец от него не отстанет, и проговорил:

– Хорошо, мы пойдем на конфронтацию с Россией. Остается вопрос, как это сделать и по возможности остаться в правовом поле.

Левис подошел к большому столу, положил на него включенный планшет.