Ангелы среди нас. Трилогия

– Как вы это собираетесь сделать, – спокойно уточнила я.

Ответ ее меня убил: Дитрих просто пожала плечами.

– В смысле, ты не знаешь? – уточнила я.

Какого лешего здесь происходит? Я ничего не понимаю.

– Мы найдем способ, -уверила она нас, хотя скорее обращаясь ко мне.

– Выхода нет! – крикнула женщина, и с грохотом захлопнула дверь, отчего пошатнулись стены с толь тесном помещении.

– А теперь давай-кась поподробнее, – усадила я ангела.

Ее слова (история) ввергли в меня ужас. Ой май гад! Серьезно? Хотела спасти всех, потому что переполняло чувство альтруизма! Гребанные ангелы.

– Давай для начала ты переправишь меня, а потом уже разберешься здесь сама, хорошо, – предложила я.

Она, поникши, кивнула. А чего она ожидала? Что я помогу ей в этом безумии? Конечно, ага! Держи карман шире, старина!

На улице и впрямь буйствовал хаос, которого доселе я здесь не видывала. Паника. Всюду слышны фразы и выкрики. Кто-то кричит, что это нереально, кто-то просто не верит, одни не хотят, потому что из-за перелома времени (здесь оно более растянуто), их уже забыли в реальном мире и им некуда возвращаться и не за чем. Я увидела Диего и его безумные глаза. Его и несколько других вновь охватило безумство.

– Мы родились здесь, здесь и умрем! – кричали более молодое поколение.

Но я заметила тех, кто явно не был согласен с ними. Их не сковывает страх неизведанного, а побуждает интерес нового. Как вон у той девушки (если не ошибаюсь, она дочь фермера) или у того парня, что стоит поодаль от нее. В силу своей молодости и наивности (подростковому максимализму, если хотите) желают увидеть мир реальности.

Тут произошло невероятное. На возвышенность поднялась Дитрих. Ангел напомнила мне Жанну Д’Арк (мы были знакомы случайно): лидера того времени, с пылающим взглядом и неудержимой верой в победу.

– Послушайте, – пыталась она перекричать гул толпы, получалось плохо в начале, но к ней прислушались, что уже хорошо, – меня зовут Дитрих, – представилась она. – И я понимаю, что мое предложение вернуться домой повергло вас в шок и панику. Но я прошу быть вас благоразумными! У каждого своя правда! Не стоит своими убеждениями перекрывать думы других. Кто-то и впрямь желает вернуться домой, кто-то в этом не видит смысла, поэтому давайте сделаем все цивилизованно! Просто пустим лист бумаги. Все желающие выбраться отсюда, пусть напишут свои имена. Но, прежде чем это сделать, я хочу предупредить, что без «опоры» с той стороны это будет сделать нереально. – раздался гул недопонимания, поэтому ангел сразу уточнила, – то есть, вас там и впрямь должны ждать!

Речь была весьма информативной на мой взгляд и не лишена доблести, но я скорее соглашусь с Журден: это слишком сложная игра, правила которой установить ой как не легко.

Пока я высматривала кицунэ в толпе, то умудрилась потерять ангела. Вот незадача!

Местные меня удивили тем, что и впрямь пустили лист опросника: кто желает попасть в реальный мир.

Я услышала неподалеку слова Журден: «Я не буду этому препятствовать, все равно мне не прокормить столько ртов!» Предположу, что ее собеседником были родители тех детей, что хотели свалить из этой дыры. Осуждать их не имеет смысла. Каждый родитель живет в страхе за собственное дитя. Они считают, что пока их ребенок дома, то он в безопасности. Большой мир страшен и опасен. Как можно выпустить туда свое любимое чадо? И не у всех хватает мужества сказать: «Все будет хорошо! Т ы сильный, ты справишься». В большинстве они начинают переубеждать их, ломать, брать провокациями. Отчего дети сами бегут от гиперопеки, во все тяжкие. Я читала как-то об этом в книге «Страна годов» (легкое занимательное чтиво-фэнтези, особенно, когда нечем заняться). Так и здесь: родители многих взбунтовавшихся детей поделились на два лагеря: 1) я не отпущу тебя; 2) я всегда буду ждать тебя здесь, дома. Трогательная картина со стороны, правда.

И тут краем глаза я выхватила бледное свечение ангела на опушке леса. Она прямиком шла к деревьям. Что она там вообще потеряла?

Илаи! Как я могла забыть о нем? Эти люди вокруг, безумство политического взрыва сбили меня от мыслей о моем здесь единственном друге!

Я подошла к Журден, которая держала список в руках, и который тут и там вырывали, чтоб дописать свое имя. Если в начале имена были вписаны размашистыми крупными буквами, то по конец уже, чтобы уместиться на одной бумаге, люди начали писать мельче.

– Журден, мы забыли об Илаи, – обратилась я к женщине.

– Илаи? – выдохнула она.

– Да, Илаи, который живет в лесу, – напомнила я, думая, что в этом дурдоме не грех и имя родной матери забыть.

Она протерла стекла очков и ответила немного грубо:

– Не знаю я никаких Илаи, дорогуша, – прочитав видимо мои мысли, договорила, – и на твоем месте не стала бы лезть в лес.

– И почему же?

– Духам леса это может не понравиться, – ответила она и ушла в толпу.

Духам леса? Серьезно? Я была лучшего о Журден мнения.

И, естественно, я направилась в лес, в поисках обители Илаи, что все это время было для меня недоступно. Но времена ведь меняются, не так ли?

Глава 20