Англичане в допетровской России

Грамота королевы привела царя в неописуемый гнев. 24 октября 1570 г. Иван Грозный направил свое ответное послание Елизавете. В нем он напоминал, каким образом англичане впервые появились в его стране. «Некоторое время тому назад, — писал царь, — брат твой, король Эдуард, послал нескольких своих людей, Ричарда и других, для каких-то надобностей по всем странам мира (выделено нами — Т. Л.), и писал ко всем королям, и царям… А на наше имя ни одного слова послано не было. (Ф. Мартенс отмечал, что в делах московского главного архива министерства иностранных дел упоминается о переписке, бывшей между царем Иваном Васильевичем и королем Эдуардом VI до прибытия Ченслера в Москву, но нет никаких актов, свидетельствующих об этой переписке»)[68]. Неизвестно, каким образом, волею или неволею, эти люди твоего брата, Ричард с товарищами, пристали к морской пристани у нашей крепости на Двине». Как видно, у русского царя имелись подозрения по поводу «случайности» прибытия англичан в Московское государство. Далее в своем послании Иван обращал внимание королевы на оказанный им английским гостям торжественный прием: «Оказали им честь, приняли и угостили их за государевыми парадными столами» и отпустили «с честью». После обмена послами английским купцам «мы дали такую свободную жалованную грамоту, — продолжал царь, — какую даже из наших купцов никто не получал», надеясь взамен приобрести «великую дружбу со стороны вашего брата и вас и на верную службу всех англичан». Между тем, англичане не всегда добром отвечали на полученные привилегии. Грозный упоминал нарушения в торговле, когда «английские купцы начали совершать над нашими купцами многие беззакония и свои товары начали продавать по столь дорогой цене, какой они не стоят». Указывал на несоблюдение дипломатических процедур: «А до сих пор, сколько ни приходило грамот, хотя бы у одной была одинаковая печать! У всех грамот печати разные. Это не соответствует обычаю, принятому у государей, — таким грамотам ни в каких государствах не верят… Но мы и тут всем вашим грамотам доверяли и действовали в соответствии с этими грамотами»[69]. И далее царь переходил к освещению того инцидента, который, собственно говоря, и побудил его направить послание королеве. Его возмущало, почему в течение полутора лет не было известий ни от А. Дженкинсона, который первым был посвящен в проект создания союза двух государств, и никакой другой посланник прислан из Англии не был. Между тем, царь предоставил английским купцам новую жалованную грамоту, даровал им «свою милость свыше прежнего». В это время Грозному стало известно, что в Нарву прибыл англичанин Эдуард Гудмен, имевший при себе несколько грамот. Поскольку он вел себя с официальными лицами недостойно, «сказал много невежливых слов», то его задержали, обыскали и изъяли грамоты, в которых, как подчеркивал Грозный, «для унижения нашего государева достоинства и нашего государства написаны ложные вести, будто в нашем царстве якобы творятся недостойные дела». Однако и к этому чиновнику русские власти отнеслись «милостиво», велели держать «с честью», пока не поступит ответ от королевы.