Англичане в допетровской России

Надо признать, что в Россию приглашались не только те специалисты, которые умели «медь из руды делать». С. М. Соловьев упоминал среди приглашенных «бархатного дела» мастера Фимбранда, «часового дела и водяного взвода» мастера Христофора Головея, пушечного и колокольного мастера Фалка, живописца Детерсона, шведа-каменщика Кристлера. При дворе появились мастера органного дела Яган и Мельхарт Луневы из Голландии. С собой они привезли инструмент, который «расцветили краскою и золотом», сделали на нем соловья и кукушку, «с их голосами» и «когда заиграют органы, то обе птицы запоют сами собою». Подобное чудо настолько поразило государя, что он велел щедро наградить мастеров. Из царской казны им было отпущено 2676 руб., а также по сорок соболей каждому[285].

По просьбе царя Джон Мерик подыскал в Англии архитекторов и строителей, которым поручили завершить строительство Спасской башни московского Кремля и установить на ней первые механические часы. «Трудно сказать, каких только мастеров не выписывала тогда Москва, — отмечал В. О. Ключевский, — и все с условием: нашего б государства люди то ремесло переняли»[286].

Особую категорию среди приглашенных специалистов при Михаиле Романове занимали «ратные люди». В грамоте от 7 февраля 1631 г. содержалась просьба выплатить жалованье в 9 тыс. рублей состоявшим на службе у Василия Шуйского трем капитанам — Фоме Чемберлену, Гуге Кендрику, Иогану Краулю и ста рядовым. В 1632 г. несколько англичан обратилось к царю с просьбой принять их на российскую службу. Полковник Сандерсон предлагал свои услуги по найму в Англии двух тысяч ратников для государевой службы. Капитан Томас Линдезей ходатайствовал о приеме на службу в чине полковника[287]. В. О. Ключевский отмечал: «Охотников идти на московскую службу было на Западе вдоволь». Британский полковник Лесли подрядился набрать в Швеции пятитысячный отряд, закупить для него оружие и нанять немецких мастеров для пушечного завода в Москве. Другой подрядчик, полковник Фандам взялся нанять около двух тысяч солдат, а также «привести немецких пушкарей и опытных инструкторов для обучения русских служилых людей ратному делу». Годовое содержание наемников и их вооружение стоило царской казне баснословных денег: до полутора миллионов рублей![288]

Поскольку иностранные наемники обходились казне недешево, то очень быстро пришли к решению: направлять русских ратных людей на выучку к иноземным офицерам. Так были сделаны первые шаги на пути создания регулярной армии. Государь сам лично занялся составлением Устава для обучения ратных людей иноземному строю. Устав этот под названием «Чтение и хитрость ратного строения пехотных людей» был издан позднее, уже при царе Алексее Михайловиче, в 1647 г.

Как видно, наплыв иностранцев в Москву при Михаиле Романове заметно возрастал, что неминуемо привело к определенным сложностям во взаимоотношениях «немцев» (так русские люди величали всех иноземцев, поскольку те не знали русского языка, являлись как бы «немыми») с местным населением. Эти отношения вскоре обострились из-за пребывания иноземцев в немецкую слободу. Первая слобода, как указывалось ранее, была построена на реке Яузе еще в XVI веке по указу Ивана Грозного. В период Смуты это «иноземное гнездо» прекратило свое существование, а потому иностранцы стали селиться, где им заблагорассудится и даже открыли две кирхи в самом городе. Подобное поведение «немцев» глубоко задело православных горожан, и по их просьбе московские священники подали челобитную государю, в которой сетовали, что «в их приходах немцы на своих дворах близ церквей поставили ропаты (кирхи); русских людей у себя во дворах держат и всякое осквернение русским людям от немцев бывает; не дождавшись государева указа, покупают они дворы в их приходах вновь; вдовые немки держат у себя в домах всякие корчмы, и многие прихожане хотят свои дворы продавать немцам, потому что немцы покупают дворы… дорогою ценой… и от этих немцев приходы их скудеют». В ответ на эту челобитную незамедлительно последовал царский указ: «В Китае, Белом городе и в загородских слободах у русских людей дворов и дворовых мест немцам и немкам вдовам не покупать и в заклад не брать, русским людям, которые будут продавать, быть в опале; ропаты, которые на немецких дворах близ русских церквей… сломать»[289]. В 1643 г. кирхи были снесены. Однако спустя несколько лет, уже при сыне Михаила — царе Алексее, в 1652 г. на реке Яузе возникла новая Немецкая, или Иноземная слобода, «скоро разросшаяся в значительный и благоустроенный городок с прямыми широкими улицами и переулками, с красивыми деревянными домиками». По свидетельствам очевидцев, в ней проживало до тысячи человек, имелись три лютеранские церкви и школа. «Разноплеменное, разноязычное и разнозванное население пользовалось достатком и жило весело, не стесняемое в своих обычаях и нравах, — отмечал В. О. Ключевский. — Это был уголок Западной Европы, приютившийся на восточной окраине Москвы»[290].