Англичанка г… (СИ)

Плюсом своего заводика по сухой перегонке древесины будут и побочные продукты, там ведь, если что, получается приличное количество скипидара. Это ещё больше снизит цену на его спирт светильный. Если берёзу перегонять, то дёготь получится. Так что сто тысяч рублей, что запросил жадный немец за строительство завода по перегонке древесины Сашка не пожалел. Их нет, но банк под залог всех его имений выдал требуемую сумму. Ничего. В следующем году Пульмонологический центр опять под миллион рублей принесёт. Из них и проценты можно погасить и сам кредит отдать. А заводик-то уже будет работать!

Событие шестнадцатое

«Я никогда не встречал русских, которые грустят. Стоило мне представиться, назвать свою профессию и родной город, как они все начинали дико ржать, не понимаю почему.»

Хулио, гондольер из Гондураса

Он мне не друг и не родственник —

Он мне заклятый враг,

Очкастый частный собственник

В зелёных, серых, белых «Жигулях».

Вспомнилась песня товарища Высоцкого. Это к транспорту. Перед походом посольства Великого посла Великого хана Великого Джунгарского ханства к последнему морю Сашка решил смотр конезаводства своего провести. Именно на лошадях решил он с сотней калмыков добираться до Одессы.

Сказать, что формирование новой породы лошадей закончено, так нет ещё. Но и обратное сказать нельзя. Существует два табуна лошадей. В одном, как бы элита, которая полностью соответствует заданным Сашкой параметрам. Во втором отбраковка, но отбор очень строгий, и это не калек мелких табун, а табул высоких, мощных и красивых лошадей. Параметры простые. Рост в холке — 175–195 сантиметров. Цвет — вороной. Допускаются мелкие пятна на брюхе или морде. И обязательно мохнатые ноги. Фризы порода красивая. Но там высота жеребцов еле дотягивает до 175 сантиметров, а кобылы и по 160 бывают. Кровь шайров, битюгов и Суффолков с Клайдсдейлами добавила роста и мощи, но подпортила масть. Потому и два табуна. И табуны почти одинаковые по количеству. В обоих по двести примерно представителей транспортных средств. Раз в четыре года табун удваивается и к началу войны, если вдруг что-то пойдёт не так, и придётся воевать на суше, то Сашка сможет армии поставить приличное количество тяжеловозов для транспортировки артиллерии.

Сейчас ему с Аюком и Уланом нужно было отобрать для перехода к Новороссии сто двадцать лошадей. Сто десять калмыков поплывут дальше на пароходе, ну или чего подвернётся под руку, а десяток пастухов погонят коней назад.

— Может продать по дороге часть? Тех, которые совсем породе не соответствуют. На овсе разоримся, — оглядывая со смотровой вышки второй табун в подзорную трубу, предложил Сашка главным калмыкам.

— Плодать мозно. Цё не продать. Однако в том году какого класавца плинесла Пестлая, — отрицательно покрутил головой главный табунщик. Старенький уже, весь белый. Особенно усики и небольшая бородка.

— Аюк, не жадничай. Это единичный случай. Давайте, отберём те сто двадцать на которых поскачем, и из них тех, которых попробуем продать по дороге. Тоже ведь не простое занятие. Не у каждого в кармане лежит полторы тысячи серебряных рублей, чтобы эдакого монстра себе прикупить. Москва город большой, возможно несколько там купят. Я подумаю про обратный маршрут, так чтобы он через крупные города проходил.

Весь день отбирали. И на следующий отбирали. Эта кобыла намечена на продолжение породы в этом году. Этого жеребца нельзя, этот медленный, всех тормозить будет. Чистых шайров вообще нельзя. В результате из бракованного табуна сто двадцать лошадей не нашли. Всего восемьдесят семь. Пришлось на четвёртый день скрепя сердце отбирать жеребцов из породистого табуна. Хуже нет. Аюк матерится на всех мировых языках, некоторые выражения, которые до того Сашка не слышал, даже записал. Ввернёт на приёме у королевской башки английской. Отобрали. При этом Сашка и сам в конце понял, что этот поход замедлит на год почти создание табуна в тысячу лошадей породы Будёновская, как её Сашка обозвал. Нет, Болоховская не звучит. Блёкло как-то. Пусть будет Будёновская.