Англичанка

— Мы уже говорили об этом, — сдержанно ответил Орлов.

Габриель решил сменить тему.

— Каковы отношения между «Волгатеком» и вашим бизнесом в Лондоне?

— Война, что вполне логично. Холодная война, необъявленная, но жестокая.

— Как это понимать?

— Лазарев несколько раз перебивал мою цену на рынке. Для него это семечки, — возмущенно добавил Орлов. — Он ведь не своими деньгами сорит. Еще он ловит кайф, переманивая самых лучших моих специалистов. Осыпает их деньгами — из кремлевской казны, разумеется, — и они перебегают на пастбища позеленее.

— Вы поддерживаете с ним общение?

— Не так чтобы очень, — ответил Орлов. — Встречаясь на публике, вежливо киваем друг другу и обмениваемся ледяными улыбками. Войну ведем в тени, и, нельзя не признать, Генка меня в последнее время побеждает. Теперь он собирается бурить скважины в территориальных водах страны, которую я полюбил. Прямо тошно становится.

— Может, пора уже что-то сделать?

— Например?

— Помогите мне сорвать сделку.

Орлов перестал играть очками и молча уставился на Габриеля.

— А вам что за выгода? — наконец спросил он.

— Это сугубо личное.

— Какое дело человеку вроде вас до того, получит ли российская нефтяная компания доступ к североморской нефти?

— Все очень непросто.

— От вас я иного не ожидал.

Габриель невольно улыбнулся и тихо произнес:

— По-моему, Кремль шантажом и угрозами вынудил Джонатана Ланкастера дать «Волгатеку» добро на бурение.

— Как именно угрожали премьеру?

Габриель не ответил.

— Я ради вас и вашей супруги отдал компанию стоимостью шестнадцать миллиардов долларов, — напомнил Орлов. — Думаю, это дает мне право знать. Ну, как его шантажировали?

— Похитили его любовницу, когда та отдыхала на Корсике.

Орлов даже глазом не моргнул.

— Ну наконец-то, хоть кто-то все понял.

***

Они разговаривали, пока за окнами шикарного кабинета Виктора Орлова не стемнело, а потом поговорили еще немного. К концу беседы Габриель понял, что за игра ведется на склоне холма; не понял он, как распределились роли. Впрочем, в одном он был точно уверен: пришла пора переговорить с глазу на глаз с Грэмом Сеймуром. Старому другу Габриель позвонил с таксофона на Слоун-сквер и признался, что вновь проник в страну, не расписавшись предварительно в гостевой книге. Затем попросил о встрече. Сеймур, назвав время и место, сразу же повесил трубку.

Когда Габриель покинул будку, за ним — как и прежде, высматривая, нет ли «хвоста», — следовал Кристофер Келлер.

38 Хэмпстед-хит, Лондон

На углу Гайд-парка они спустились в метро и по ветке «Пикадилли» доехали до станции «Лестер-сквер», оттуда — медленно и долго — ехали по ветке «Нортерн» до Хэмпстеда. Келлер устроился за столиком в небольшом кафе на Хай-стрит, Габриель отправился дальше по Саут-Энд-роуд. Вошел на пустырь в Прайорс-Филд, обогнул по краю берега пруд и по отлогому склону поднялся на Парламентский холм. Вдали, скрытые пеленой тумана и низких облаков, горели огни лондонского Сити. Грэм Сеймур наслаждался видом, сидя на деревянной парковой скамье. Он пришел один, если не считать охранников в дождевиках — неподвижные, словно шахматные фигуры, они стояли позади шефа, у тропинки. Они притворились, будто не видят, как мимо проходит Габриель и садится рядом с Сеймуром. Сеймур — тоже притворяясь, словно Габриеля здесь нет, — курил.

— Тебе и правда пора завязывать, — сказал Габриель.

— А тебе стоило уведомить меня о визите в Англию, — ответил безопасник. — Я бы красную дорожку тебе постелил.

— Далась она мне, Грэм.

— То-то и оно. — Сеймур так и смотрел на огни Сити. — Давно ты в городе?

— Со вчерашнего дня.

— Зачем приехал?

— Закончить одно дело.

— Зачем? — с нажимом повторил Сеймур.

— Мадлен. Я здесь из-за нее.

Сеймур наконец соизволил взглянуть на Габриеля.

— Мадлен мертва, — медленно произнес он.

— Да, Грэм, я знаю. Сам все видел.

— Прости, — помолчав, произнес Сеймур. — Не надо было мне…

— Забудь, Грэм.

Двое мужчин угрюмо замолчали. Они оба поклялись защищать свои страны, а не интересы политиков. В том-то и была беда с делом Мадлен.

— Я так понимаю, ты нарыл нечто важное? — сказал наконец Сеймур. — Иначе бы не звонил.

— Ты как всегда сообразителен, Грэм.

— Не настолько, чтобы предотвращать твои нежданные визиты.

Габриель промолчал.

— Что у тебя?

— Кажется, я знаю, кто похитил Мадлен Хэрт. И, что куда важнее, знаю, зачем ее похитили.

— Ну и кто?

— «КГБ-Нефтегаз».

Сеймур резко обернулся.

— Ты что несешь?!

— Все дело в амбициях «Волгатека», Грэм. Русские похитили Мадлен Хэрт, чтобы вы разрешили им воровать у вас нефть.

***