Англичанка

Южная оконечность бухты Кёге — место, где двое в машине не могут долгое время оставаться незамеченными. Поэтому Габриель с Келлером отправились в ближайший городок и зашли в теплый местный ресторанчик, где подавали непривлекательную смесь итальянской и китайской кухни. Келлер поел за двоих, тогда как Габриель обошелся черным чаем. В наушнике по-прежнему царила тишина, а в голове рождались образы: как Михаила ведут на смерть сквозь заснеженный сосновый лес. Дважды Габриель чуть не вскакивал с места от страха и отчаяния, однако Келлер вовремя усаживал его на стул и просил набраться терпения.

— Вы свое дело сделали, — спокойно произнес Англичанин, изобразив профессиональную фальшивую улыбку. — Дальше он сам.

Наконец, спустя час и тридцать три минуты, в ухе у Габриеля раздался треск статики, завыл ветер — тот самый, что дул в соснах за покрытым изморозью окном ресторана. Слава богу, следом послышался голос Михаила, слабый от холода.

— …я подумаю, Геннадий. Честное слово, подумаю.

— Не затягивайте с ответом, Николай. Сроки поджимают.

— Сколько у меня времени?

— Неделя. После я двинусь в ином направлении.

— А если я соглашусь?

— Мы на пару дней свозим вас в Москву, где вы познакомитесь с остальными членами команды. Если нас обоих все устроит, пойдем дальше. Если нет, вы вернетесь к Виктору и притворитесь, что мы не встречались.

— Зачем в Москву?

— Боитесь, Николай?

— Конечно же, нет.

— И не надо. Павел о вас хорошо позаботится.

Больше никто ничего не сказал. Хлопнула дверь, взревел двигатель машины, и синий огонек вновь начал движение по карте на экране планшета. Когда он поравнялся с точкой расположения кафе, Габриель глянул в окно и увидел, как мимо в облаке снега промчался черный «мерседес». Михаил пережил возвращение из космоса; оставалось выловить из моря его спускаемый аппарат.

***

Возвращение в Копенгаген заняло сорок пять минут и выдалось на редкость скучным и бесцветным. Предоставив Келлеру вести машину, Габриель сосредоточил все свое недюжинное внимание на звуковом сигнале, поступающем из «мерседеса»: бархатистое урчание двигателя и монотонное постукивание, будто что-то разболталось под шасси автомобиля… Да нет же, это Михаил барабанит пальцами по подлокотнику. Значит, он на взводе.

Впрочем, из машины у подъезда гостиницы он вышел с совершенно беззаботным видом. Войдя в вестибюль, заметил в баре бразильцев и решил пропустить вместе с ними вполне заслуженный стаканчик на ночь. Потом поднялся к себе в номер, где не обнаружил ни следа тщательного профессионального обыска. Даже ноутбук лежал на месте. Включив его, Михаил отправил группе срочное мгновенное уведомление, распечатку которого Эли Лавон и показал Габриелю, когда тот вместе с Келлером вернулся на явку на улице с непроизносимым названием.

— Получилось, Габриель, — сказал Лавон. — Ты его нашел.

— Кого?

— Поля, — улыбнулся Лавон. — Павел Жиров из «Волгатек-Нефтегаза» и есть Поль.

***

А дальше последовала ссора, ставшая самой ожесточенной за всю историю группы. Келлер, однако, даже не догадывался о разладе в команде — так тихо все произошло. Недовольную сторону возглавил Яаков; свою простую позицию он отстаивал с жаром: Контора ввязалась в это дело лишь с одной целью — доказать, что за похищением Мадлен Хэрт стоят русские, которые намерены заполучить английскую нефть. И вот это доказательство сидит в номере гостиницы «Империал». Павел Жиров, глава службы безопасности «Волгатека» и головорез Московского центра, если таковой вообще существует. Яаков настаивал на том, чтобы немедленно захватить его, иначе гад ускользнет, только его и видели.

К несчастью для Яакова, против него выступил будущий шеф, Габриель Аллон. Габриель спокойно объяснил, почему Павел Жиров должен без помех завтра вылететь из Копенгагена: времени разрабатывать и репетировать захват нет, взять Жирова чисто не выйдет — а ведь того требуют нормативы Конторы. Захват наобум всегда рискован, а уж неподготовленный захват со взломом рискован вдвойне и может привести к катастрофе, к которой Контора не готова. Так что Павел Жиров улетит в Москву, и Штаб — если понадобится — понесет за ним чемоданы.

В общем, в десять часов следующим утром Павел Жиров — он же Поль — покинул отель «Империал» и вместе с Геннадием Лазаревым и Дмитрием Бершовым отправился на лимузине в аэропорт, где сел на частный самолет до Москвы. Йосси щелкнул их напоследок для несуществующего издания и сел на рейс до Лондона. Вечером того же дня вся группа под руководством Габриеля вновь собралась на явке в Грейсвуде. Николай Авдонин, сообщил Габриель, отправляется в город грешников на собеседование, а с ним и вся группа.

46 Грейсвуд, Суррей