Англии капец!

Но к англичанам не только неприятности от попаданцев приплыли. Парни были не жадные, готовили и "косточку" – поддержку в столетней войне. А что? Надо поддерживать их войны, и французы получат свою "косточку", ее Катрин Валуа отвезет в Париж.

Французы не могли объединиться и вели свои мощные интриги между арманьяками и бургильонами, "маньяки и бульоны" – как над ними потешался Лешка – злобствовали на полную катушку в интригах: никто из попаданцев не сомневался, что это "маньяки" травили Ричарда пятого и сумасшедшего французского короля, старика Карла. Зубриков с осуждением качал головой, вот ведь мерзкая двуличная скотина: "За папочку Катрин они еще ответят. Мало не покажется. Катенька она такая, настоящая Валуа – всем наваляет!"

Когда ребята решили, что пусть каждый по-своему с ума сходит, они перестали обращать внимание на Лешкины фортели. Ринат не собирался торчать в Корнуолле – кому он нужен! У него и в метрополии дел было полно. Это поначалу мальчишки были под мощным прессом педагогов, а после года обучения грамоте – уже Аматов и Лещенко строили маленьких, будущих легионеров. А Зубриков, вроде бы, как бы ни при делах оставался – он четко знал грань, свое место, да и хватало ему головной боли с новыми мальчишками и девчонками, которых выкупали из рабства и привозили на Мадеру. Времени и так не хватало на всякие милые сердцу глупости и выкрутасы. Эта зима, вся эта война за Корнуолл, была отпуском для ребят. И они спешили дела делать жестко, быстро, решительно – никому не понравилась Англия. Климат сырой. Зубриков надоел со своим нытьем:

– Во Францию, что ли метнутся? Жанне 13 лет…

– Забирай свою Валуа и вали в Пари, а Жанну не тронь, – серьезно, в который раз перебил его Ринат. Потом добавил тихо. – Несчастная она. В девятнадцать лет сожгли девчонку… куда этот мир катится? Может быть, сейчас дольше проживет. Да и притихли вояки. Не мычат, не телятся. Мы мешаем им начать войну. В Орлеане все спокойно!

– "Моя Валуа" моего лица даже не видела! Как я ей в Париже помогу?

– Вы "штирлицы", вам виднее, – рассмеялся Костик. – До этого Парижа не так далеко. Валуа не девочка, но ты ее лучше не обижай.

– Кармические последствия необратимы, сам знаю, – согласился с ним друг.

Глава 11 "Оглушил – победил". Легат Аматов

"Вставай, просыпайся, вредный Мыш!" – сквозь сон услышал Петр, и сразу узнал голос подруги, очень недовольный голос. Не понимая, чего под утро может понадобиться от него этой суматошной, он потряс головой, и собрался было встать и пройти умыться – Кошечка ведь не отстанет, надо себя хоть немного в порядок привести. Внезапно он понял, еще Фелис не начала объясняться – "Тревога! Нападение!" он резко вскочил с постели и начал одеваться. Фелис, ничего ему не поясняя, убежала будить очередного минера, мальчишки спали в отдельной комнате, хорошо устроились – номер на троих, девчонки по десять человек расселялись. Жаль, окна не было в их комнате, тогда Петр мог бы посмотреть на улицу. А так ему оставалось быстро одеться, приветственно кивнуть ребятам, Симону он сказал одно: "Тревога!".

При объявлении тревоги всегда звучал звон колокола, сейчас ничто не нарушало предрассветную тишину и покой здания "Аукциона Торбур". Петр подумал, что и такое возможно, и такое проходили на учениях, зачем врагу раскрывать, что мы готовы к отпору. Ударим внезапно – половина победы. Кому только в голову взбрело нападать на атлантов? Недавно же помирились с этими рабовладельцами проклятыми. Петру не нравилось в Англии, не очень нравилось в Корнуолле – люди были слабые, люди были… неприятные. Что бы там не говорил брат Константин, но у Петра не было к ним понимания. А сострадать он вообще не мог – о своих детских страданиях ничего не помнил, смутные проблески – слишком долго старался забыть страшные дни и ночи. Забыл. Как грязные веточки, брошенные в пламя костра, они пошипели, потрескались и сгорели, только пепел развеял ветер. Бывшие рабы мальчишки ярко жили: весело, трудно, бодро и быстро, не успевая придти в себя от все новых и новых – порой таких удивительных – впечатлений. Атланты – это сила, светлая сила. А в Англии и Корнуолле слишком пасмурно и сыро.

Маленький минер спустился по лестнице на первый этаж, в большую гостиную перед залом Аукциона. Мари, десятница амазонок, указала ему на кресло в углу, не прерываясь от назначения задач для трех девочек.