Англия и англичане. О чем молчат путеводители

Женщины из других стран, смотря комедию «Абсолютно сказочно», хохочут над нелепыми туалетами Эдины. Англичанки тоже смеются над Эдиной, но при этом морщатся от стыда за нее, да и смех наш пронизан страхом и тревогой: а вдруг мы тоже в своих нарядах выглядим столь же несуразно? Эдина — воплощение безвкусия в его самом крайнем проявлении, но в принципе англичанки особенно предрасположены к наиболее абсурдным плодам лихорадочного воображения модельеров: в 1980-х гг. в гардеробе почти каждой англичанки была нелепая пышная юбка в форме одуванчика; мы носим мини каждый раз, когда они входят в моду, независимо от того, стройные у нас ноги или нет; то же можно сказать о высоких сапогах, теплых чулках, шортах и прочих изобретениях, которые не льстят никому, кроме, наверно, самых тощих, да и те иногда выглядят в них смешно.

Эти глупые привычки свойственны не нам одним — наши американские и австралийские кузины тоже не отличаются безупречным вкусом, — но мои приятельницы, знакомые и респонденты из других стран особенно пренебрежительно отзываются о манере одеваться английских женщин. Однажды, когда я возмутилась, что они к нам несправедливы, что мы не одни такие, одна довольно знатная француженка заметила: «Все упреки абсолютно справедливы. От колоний много ожидать не приходится, но вы, англичане, вроде бы цивилизованные европейцы. Могли бы одеваться и гораздо элегантнее. Да и Париж от вас не так уж далеко. Всего-то час лету». Она приподняла безупречно очерченную бровь, элегантно повела плечиками и многозначительно хмыкнула, очевидно, давая понять, что раз мы не берем на себя труд поучиться у своих соседей и знающих людей, то нечего с нами и разговаривать. Я не придала бы большого значения ее словам, но этот разговор — импровизированное интервью состоялся на «Королевском Аскоте»[113], ни много, ни мало на королевской трибуне[114], где все англичанки (даже «тайные» социологи) были в своих самых нарядных платьях и шляпках. И я особенно гордилась своим розовым коротким платьем и розовыми туфлями с забавными пряжками в виде уздечки — дань скачкам — которые, как мне казалось, смотрелись очаровательно уместно на ипподроме, но теперь, под уничтожающим взглядом этой стильной француженки, в моих глазах мгновенно превратились в нелепые детские башмачки. Типично английская попытка свести все к шутке.

По сути, одежда — это форма общения, даже, можно сказать, искусство общения, поэтому, наверно, не удивительно, что беспомощные в плане общения англичане не умеют одеваться. Почти все аспекты общения представляют для нас трудности, особенно когда нет четких, официальных правил, которым мы должны следовать. Отказ от строгих правил в одежде в 1950-х гг., пожалуй, дал тот же результат, что и выход из употребления формы «How do you do?» в качестве стандартного приветствия. В отсутствие формального приветствия «How do you do?» мы толком не знаем, что сказать, и, пытаясь обменяться неформальными приветствиями, своими неуклюжими, топорными фразами ставим в неловкое положение и себя, и других. Вот и отмена официальных правил относительно одежды — которые многие теперь считают консервативными и устаревшими, как и «How do you do?», — означает, что мы не знаем толком, как нам одеваться, и в результате наша повседневная одежда такая же нелепая, как и наши приветственные фразы.

Мы ненавидим формализм, не хотим жить по ханжеским правилам и установлениям, но нам не хватает природной деликатности и легкости в общении, чтобы совладать с неформальностью. Мы словно бунтующие подростки, которые хотят, чтобы к ним относились как ко взрослым и не мешали самим делать выбор и принимать решения, но им не хватает здравомыслия и зрелости, чтобы с умом распорядиться предоставленной свободой, которая им ничего, кроме неприятностей, не приносит.

Конформизм и «племенная» форма