В этом проблема с английским юмором. В большинстве случаев английский юмор, особенно когда используется преуменьшение, не очень смешной, по крайней мере, не настолько смешной, чтобы вызвать громкий смех, и, вне сомнения, понятен не всем народам. Даже сами англичане, которые понимают его, не реагируют на преуменьшение безудержным хохотом. В лучшем случае сказанная к месту изящная преуменьшительная фраза вызовет лишь усмешку. С другой стороны, в этом как раз и вся суть преуменьшения: оно забавно, но только в качестве недомолвки. Это — юмор, но юмор сдержанный, изощренный, тонкий.
Даже иностранцы, способные оценить английский скрытый юмор и находящие его забавным, испытывают значительные трудности, пытаясь шутить так же, как англичане. Отец рассказывал мне о своих приятелях-итальянцах, больших приверженцах всего английского, которые во всем стараются походить на англичан, — они говорят на безупречном английском, одеваются по-английски, даже развили в себе вкус к английской кухне. Но при этом итальянцы сетуют, что никак не могут освоить правило английского преуменьшения, поэтому постоянно обращаются к отцу за советами. Однажды один из них описывал, горячо и пространно, свой визит в местный ресторан, где его накормили отвратительной пищей: еда была несъедобная, само заведение омерзительно грязное, официанты — сущие грубияны и т. д. и т. п. «В общем, не стоит туда ходить, да?» — прокомментировал мой отец, когда его приятель закончил свою тираду. «ВОТ ВИДИШЬ? — вскричал тот. — Вот оно! Как ты это
В этом еще одна проблема с английским юмором: преуменьшение обусловлено правилом, но это правило в четвертом подразумеваемом значении понятия «нормальное или обычное положение вещей» — мы подчиняемся ему неосознанно, оно впечатано в наше сознание. Нас не учат использовать способ преуменьшения, мы усваиваем его постепенно. Фразы-преуменьшения слетают с наших уст «естественным образом», потому что правило преуменьшения — это элемент английской культуры, составляющая психологии англичан.
Правило преуменьшения трудно для понимания иностранцев еще и потому, что оно, по сути, является насмешкой над нашими неписаными правилами английского юмора.
Характеризуя свои тяжелые, болезненные переживания как «неприятность», мы признаем правила иронии и табу на излишнюю серьезность, но в то же время мы насмехаемся над тем, что сами, как это ни абсурдно, покорно соблюдаем эти законы. Мы демонстрируем сдержанность, но в столь преувеличенной манере, что тоже (тихо) посмеиваемся над своим поведением. Мы пародируем сами себя. Каждое преуменьшение — это личная насмешка над правилами английской самобытности.
Как и склонность англичан к преуменьшению, наше пристрастие к самоуничижению можно рассматривать как форму иронии. Обычно, это вовсе не проявление подлинной скромности; мы просто говорим противоположное тому, что имеем в виду, или — по крайней мере — противоположное тому, что, по нашему замыслу, люди должны понять.
О скромности англичан еще не раз будет говориться в данной книге, поэтому мне следует прямо сейчас объяснить, что я подразумеваю под этим понятием. Говоря о «правилах скромности», я совершенно не имею в виду, что англичане от природы более скромны и благопристойны, чем другие народы, — я веду речь о строгих правилах, предписывающих англичанам
И в этом заключен юмор. Но мы опять-таки говорим не о таком смешном, что вызывает громкий хохот: английский юмор самоуничижения, как и юмор, содержащийся во фразах-преуменьшениях, это скрытый юмор, зачастую почти неуловимый — и непонятный тем, кто не знаком с английскими правилами скромности.