Англия и Франция: мы любим ненавидеть друг друга

Клод Каюн и Марсель Мур, французские художницы, поселились на острове Джерси перед самой войной. Когда пришли нацисты, парочка получала приглашения на вечеринки с оккупантами. Однако они не ограничивались тем, что распивали шампанское и воровали со стола канапе, да и, с учетом сексуальной ориентации подружек, вряд ли их интересовал секс с офицерами. На самом деле художницы напрашивались на светские рауты и тайком рассовывали по карманам немцев антифашистские листовки. Это были не просто пропагандистские листки, а произведения искусства, в виде антифашистских стихотворений или вырезанных из газет статей о зверствах нацистов.

Неудивительно, что фашисты схватили Каюн и Мур в 1944 году и приговорили к смертной казни, хотя приговор так и не был приведен в исполнение, и они закончили войну в тюрьме. Если бы они проделали то же самое во Франции, для них все закончилось бы гораздо хуже, поскольку обе они были еврейками.

Из представителей мейнстрима можно назвать Эдмунда Блампье. Когда разразилась война, ему уже исполнилось пятьдесят три года, и он был всемирно известным художником-иллюстратором, одним из ведущих деятелей культуры острова Джерси. Блампье предпочел не покидать остров в 1940 году, хотя его жена была еврейкой. Ни он, ни его жена не пострадали от оккупантов, и его даже могли бы обвинить в коллаборационизме, поскольку он согласился оформлять банкноты и почтовые марки военного времени. Выходит, Блампье сочувствовал оккупантам?

Не совсем. Он сильно рисковал, включая в дизайн своих марок буквы «GR», имея в виду короля Георга VI, так что любой островитянин каждый раз, когда перед наклеиванием проводил языком по обороту марки, показывал нацистам язык.

Предательство или хитрость?

После войны бритты приступили к расследованию фактов коллаборационизма на островах. Обвинения в отношении судебного пристава Джерси, Александра Кутанша, были сняты, так что кто-то мог бы сказать, что британский истеблишмент ничем не лучше французского, своих не выдает. Но похоже, Кутанш, в числе других политиков, поддерживал рабочие отношения с нацистами исключительно ради облегчения участи жителей. И не только коренных островитян — известно, что он ходил к нацистскому командиру жаловаться на плохое обращение с русскими, которых, как рабов, использовали на строительстве укреплений. Островитяне часто подкармливали несчастных, и это приводило нацистов в такую ярость, что они вывесили плакаты с призывами не кормить заключенных, потому что живым скелетам еды хватает.

На самом деле Кутанш вел свою, невидимую, кампанию сопротивления оккупантам, зачастую отказываясь подписывать приказы или вводить новые правила, и на его фотографиях 1945 года можно увидеть заметно исхудавшего по сравнению с 1940 годом мужчину. Если только голодовка не была хитрым планом с целью избежать разоблачения, Кутанш явно сидел на той же строгой диете, что и все островитяне.

После войны у местных дельцов черного рынка конфисковали прибыли, и было арестовано несколько «немецких подстилок». Сорок островитян выселили, а двенадцать судили, в том числе платных информаторов, хотя впоследствии все обвинения были сняты. Такое впечатление, что острова, как и Франция, предпочли оставить недавнее прошлое в прошлом.

Так что и бритты сотрудничали с нацистами, нельзя сказать, что они были все в белом. Однако есть одна большая разница между Парижем и Джерси или Гернси: практически все активное мужское население островов ушло на фронт, а не просиживало в кафе, рассуждая об истинном смысле моральной свободы.

Французы «освобождают себя»

Слезы радости и облегчения, которыми встречали жители Нормандии союзные войска в июне 1944 года, лучше всего передавали реальную историю Освобождения. Только вот не видел их один человек: Шарль де Голль.

Из соображений безопасности ему рассказали о подготовке дня «D» только за двое суток до высадки. После всего, что уже бывало в истории союзных операций, Черчилль опасался, что если французы узнают о готовящемся событии заранее, то немцы непременно разнюхают, что затевают союзники. Разумеется, речь не шла об умышленном предательстве — просто был риск, что кто-то из соратников де Голля отправится в лондонский книжный магазин и закажет 500 карт Нормандии.

Если сегодня вы спросите француза, чьи войска высадились на берегах Нормандии 6 июня 1944 года, ответ, скорее всего, получите такой: «В основном американцы». Да, бритты там тоже были, признает он, но не так уж много. А уж про канадцев и вовсе умолчит.

На самом деле из 156 000 человек, высадившихся в Нормандии в день «D», 73 000 были американцами, а 83 000 — солдатами Британской армии, хотя справедливости ради стоит отметить, что только 61 700 из них имели британский паспорт. Остальные были в основном канадцы.