Англия и Уэльс. Прогулки по Британии

— Это одно из самых замечательных зданий в Англии, — сказал он, любовно поглаживая древние камни. — У меня есть собственная теория на сей счет. Всем известно, что древние римляне были большими мастерами по части работы с камнем; они веками добывали его в батских каменоломнях. Так вот, я считаю, что после их ухода из Англии римские традиции добычи и обработки камня (в частности придания ему кубической формы) не умерли. Они сохранились, переходя от отца к сыну в этой заброшенной саксонской деревушке. Доказательством тому служит наша церковь. Посмотрите, она построена по римскому методу — квадратные блоки, тонкая прослойка известкового раствора. И это в то время, когда во всей остальной Европе искусство римлян было безнадежно утрачено! Воистину уникальное строение!

В старой брэдфордской гостинице я пил чай в комнате, где некогда строил свои кровавые планы судья Джеффрис[39]. Зловещая память об этом человеке не скоро изгладится на западе Англии: здесь и по сию пору, говоря о нем, невольно понижают голос. В холле гостиницы я увидел развешанные по стенам камзолы и береты, изготовленные из тонкого сукна с шелковистой отделкой. Эту знаменитую ткань начали производить в Брэдфорде-на-Эйвоне задолго до того, как в йоркширском Брэдфорде появились первые суконщики. Хозяин гостиницы рассказал, что обнаружил камзолы в старом дубовом сундуке, хранившемся на чердаке.

— Когда я приехал сюда девятнадцать лет назад, — продолжал он, — меня поразило, насколько непривычно, по-иностранному выглядит город — ну чисто Испания.

— Или Голландия, — вставил я.

— Ну да, или, может, даже Италия… по крайней мере, кое-где. Я стал интересоваться местной историей и вскоре выяснил, что в XVI—XVII веках Брэдфорд неоднократно перестраивался усилиями фламандских ткачей-иммигрантов. Известно ли вам, что определенная часть города до сих пор носит название Датч-Бартон?[40] Это они принесли с собой и воплотили в жизнь чуждые Англии архитектурные принципы. Ну а сходство с Италией возникает, наверное, благодаря холмам. И знаете, сэр, я не верю в теорию, что наш Брэдфорд является прародителем йоркширского Брэдфорда. Просто они оба торговали шерстью. А название «Брэдфорд» произошло от «Бродфорда», что означает «брод на реке». Между прочим, сэр, прежде чем уедете, обязательно взгляните на наш мост — на нем стоит старая часовня.

— Часовня на мосту! — вскричал я. — О боже! Немедленно подайте мне счет! Я всю жизнь мечтал увидеть такую часовню.

И я ее увидел. А, увидев, захотел узнать, кому принадлежит строение. И кто несет ответственность за ремонт часовни на мосту Брэдфорда-на-Эйвоне? Кого следует благодарить за это — город или местного землевладельца? Власти Брэдфорда-на-Эйвоне, похоже, и сами толком не знают. Такое впечатление, что никто не хочет взваливать эту непосильную ношу на свои плечи.

Маленькая средневековая часовня стоит, сильно накренившись, на специальной платформе, пристроенной к мосту. Того и гляди упадет! Насколько мне известно, подобных часовен в Англии всего четыре: в Уэйкфилде, в Ротерхеме, в Дерби и в Сент-Ивзе, что в Хантингдоне. Значит, получается, что эта часовня на мосту, рядом с деревней Вик (прямо за Батом), пятая по счету. Вдумайтесь: пятая на целую страну! И как же так могло случиться, что город — окруживший столь трогательной заботой свою саксонскую церковь — одновременно демонстрирует недопустимую халатность в отношении уникального здания, находящегося в его собственности? Похоже, никого не волнует, что часовня не сегодня завтра рухнет в реку! Ее каменная кладка нуждается в срочной реставрации, железные стяжки ржавеют, и вся конструкция представляет собой жалкое зрелище.

О, сколь медлительны и неповоротливы чиновники в Бате! Ведь если бы часовню восстановили и открыли для широкой публики, то в городскую казну мощной струей потекли бы средства: каждый день сюда приезжали бы люди, желающие осмотреть изнутри неповторимое строение (напомню, их всего пять во всей Англии!)

Вместо того помещение используется совершенно не по назначению. За последние столетия часовня служила инструментальной кладовой, складом боеприпасов для солдат добровольческой территориальной армии и даже тюрьмой. Установленный на крыше старый флюгер в форме рыбки породил местное присловье: если человека отправляли в тюрьму, то говорили: «Сидеть ему над рекой под рыбой».

8

Первым, что бросилось в глаза по прибытии в Бристоль, был корабль, странным образом совмещенный с системой трамвайного движения.