Англия: Портрет народа

«Джентльмены, имею предложить вашему вниманию мою жену, Мэри Энн Томпсон, также именующую себя Уильямс, и я продам ее тому, кто назовет самую высокую, самую справедливую цену. Джентльмены, расстаться навсегда она желает так же, как и я. Мне она была сущая змея подколодная. Я взял ее для своего комфорта и для благосостояния дома своего; она же стала мне мучительницей, домашним проклятием, наваждением ночью и дьяволом днем. Джентльмены, сие есть истина, идущая от сердца, когда говорю вам: да избавит нас Господь от жен скандальных и девиц шаловливых! Бегите их, как бежали бы бешеной собаки, рыкающего льва, заряженного пистолета, болезни холеры, горы Этны или любой иной пагубы, в природе сущей».

Невероятно, но эта жуткая реклама не отпугнула потенциальных покупателей, и он продолжал, перечисляя уже более положительные стороны Энн: Она умеет читать романы и доить коров; смеяться и плакать у нее выходит с той же легкостью, с какой вы беретесь за стакан с элем, чтобы промочить горло. Она умеет взбивать масло и бранить служанку; знает мурские мелодии[44] и может уложить складками свои оборки и чепцы; варить ром, джин или виски не умеет, но неплохо разбирается в их качестве, ибо прикладывается к ним не один год. Посему предлагаю ее, со всеми несовершенствами, за сумму в пятьдесят шиллингов.

Понятно, что от такой четко рассчитанной откровенности восхваления лес рук с предложениями цены не вырос, и только через час Томпсону удалось ударить по рукам с покупателем по имени Генри Мирз, который предложил двадцать шиллингов. Томпсон попросил в придачу ньюфаундленда, что и решило сделку. «Расстались они в самом прекрасном расположении духа: Мирз с женщиной направились в одну сторону, а Томпсон с собакой — в другую».

Красноречием фермер Джозеф Томпсон должен был обладать весьма изрядным, иначе приукрашен-ность всей этой истории очевидна. Дело, конечно же, необычное — иначе зачем «Годовому реестру» приводить все в таких подробностях? Однако случай этот был не первый. Обычай продажи мужчинами жен прослеживается еще у англосаксов, и даже тогда он приводил в недоумение другие народы. Мужчины еще занимались этим не далее как в 1884 году: целых двадцать случаев упоминает репортер журнала «Круглый год» в декабре того года, приводя имена и даты. Суммы были уплачены самые разные: от двадцати пяти гиней и полупинты пива до одного пенни и бесплатного обеда. Наиболее известный рассказ о продаже жен — «Мэр Кэстербриджа» Томаса Гарди, сентиментальное повествование о том, как Майкл Хенчард напился и продал жену с ребенком какому-то моряку, — был опубликован в 1886 году.

Купля и продажа жен — один из самых ярких примеров сравнительного статуса мужчин и женщин в некоторых слоях английского общества. Популярна эта практика была благодаря расхожему представлению, что это гораздо проще и дешевле развода. А при условии, что продажа должным образом засвидетельствована, покупка у мужчины его жены считалась такой же законной, как и обычная церемония бракосочетания; кое-где купивший жену должен был еще и заплатить налог, как за любую приобретенную скотину. Эти деяния воплощали средневековое представление о том, что женщины по определению стоят ниже мужчин: как толковали законодатели, если бы Бог хотел сделать женщин равными мужчинам или поставить их выше, он создал бы Еву не из ребра Адама, а из его головы. Естественным следствием было насилие по отношению к женщинам, будь то выставление непристойных жен на позор (последний такой случай зарегистрирован в Леоминстере в 1809 году) или наказание плетьми, запечатленные в средневековых манускриптах.