Английская ложь

Крей и Амелия подошли к нему. У него всё также были темные и покрасневшие глаза, вот только взгляд его был совсем другим. Стража перешептывалась, Джессика скрестила руки перед собой и наблюдала за всем со стороны. Они общались, смеялись. Много слов извинений и сожалений о случившемся. Одна история была им поведана. В день, когда родной дом Амелии сгорал до тла, Фламиргус вместе с братом эвакуировал людей, ослепших и задыхающихся от дыма. Среди деревьев, на коленях с прикрытым лицом сидела Мерула. Он увидел её спустя долгое время и побежал в её сторону, полагая, что ей нужна помощь. Перед ним в полный рост около двух метров предстал мужчина в черной одежде. В своей руке он держал прозрачный сферический шар, наполненный изнутри чернотой и источающий наружу всё зло в виде еле заметных темных сгустков, напоминающих дымку. На этом моменте его воспоминания обрываются, иногда оставляя только отголоски совершенных им злодеяний.

Амелия внимательно выслушала его и привстала, отряхнув колени. Его глаза уже смыкались, оставалось принять одно важное решение. Позволить ему умереть самому, или убить его… Закрыв глаза и задумавшись она вспомнила и снова пережила эту ночь. «Так мне будет легче убить его.»

— Каким будет ваше решение, Королева? — один стражник стоял у неё за спиной и встав на колено спросил её.

Крей и Джессика переглянулись. Какой смерти он заслуживает? Неизвестная сила завладела его разумом и грешила от его имени, мог ли он ей противиться? Есть ли его вина в произошедшем? Нелюбовь к матери или зависть своему брату? Прозвучал металлический звук: Амелия подняла с пола меч и встала перед ним, на что Фламиргус ухмыльнулся и посмотрел на её горящие глаза.

— Почему ты решила убить меня своими руками? Вернуть погибших или отомстить за них? Месть или благородный гнев?

— Я не очень помню тебя Фламиргус, из-за этого мне немного легче убить тебя, за всё то что сделало то чудовище с твоим лицом. Отвечая на твой вопрос, полагаю, что это месть, вызванная праведной ненавистью.

Ненависть — это постоянно расширяющаяся опухоль, опустошив её — остаётся дыра, которую нужно снова чем-то заполнить…

Фламиргус своими последними словами, хотел предостеречь её от дальнейшего следования по пути мести. Останется ли после в её жизни то, что сможет заполнить её утрату?

— Аннет, отойди от него, — она подняла меч в стойке быка и направила в его сторону.

Её руки медленно и неуверенно оставили его на свершение правосудия.

— Знаешь, что ты сказал мне несколько часов назад? Это будет моей кровавой коронацией…

Остриё пронзило его сердце в полной тишине. Его рука легла на меч, и он вдавил его в себя ещё сильнее. Даже после смерти он всё также продолжал смотреть ей в глаза. Амелия повернулась к своему дворецкому. Её лицо и рукава были в крови. Головная боль, снова видения и всплывающие прозрачные образы. Она переступала через множество окровавленных трупов, держа за руку маленькую девочку — эта картина до самой смерти отпечаталась в его голове.

Яркий солнечный день. Все стояли на улице у трактира Джессики, намереваясь зайти, только Крей не спешил. Он оглянулся по сторонам и решил, что ещё не готов вернуться, не исполнив своё последнее желание. Взяв с себя слово вернуться через несколько десятков минут он умеренными шагами, тоскливо шагал по городским площадям и по пути наблюдал за всем, чему раньше не придавал особого значения. Остальные зашли внутрь. Амелия в своей комнате смотрела на начатые работы, по восстановлению Золотого дворца, в то время как Аннет и Джессика ждали его у входа, надеясь, что он ещё вернётся.

Несколько стуков и прозвучавшие на двери подвески. Аннет побежала в его сторону и обняла. Крей вернулся. Джессика искренне улыбнулась и залпом выпила бокал виски.

— Я бы никогда не ушёл, не попрощавшись.

Из кармана он достал белую коробочку, на что они одобрительно кивнули ему и Крей по лестнице поднялся вверх к Амелии. Встав у двери и схватившись за ручку Крей снова замер. Это его последний визит. Больше он никогда не сможет открыть эту дверь. Дверь, за которой его будет ждать она.

— Госпожа я вернулся к вам, — он, как и всегда — приклонился, а затем подошел к ней поближе и взял за руки. — Амелия, могу ли я пригласить тебя на прогулку?

— Поздновато ты, — ухмыльнулась она. — На свидание принято звать до признания в любви, а тем более после сегодняшней ночи.

Амелия спустилась вслед за ним. Джессика и Аннет приготовили ей не пышное городское платье с вуалью и вместе зашли в одну из комнат — одной ей будет тяжело его надеть. Олливер стоял за барной и наливал им обоим по стакану виски.

— Смелости тебе не помешает, юноша, — он протянул ему стакан и задумчиво посмотрел на него. — В конце концов, это твой последний виски в этом трактире.

— Тебе Джессика рассказала?

— Разумеется, мне знаешь ли тоже тоскливо.

Крей допил виски, всмотрелся в помутненный стакан и решительно поставил его на стол, а после протянул Олливеру руку.

— Прощай, Олливер.

— Ты как ни крути проживешь куда побольше меня, юноша. Буду рад если найдешь время навестить.

— Обязательно…