Английская роза

Как это ни странно, несмотря на тесноту потайного хода, в нем совсем не было душно. Полина решила, что эти помещения специально рассчитаны на то, чтобы воздух в них все время обновлялся — так, чтобы те, кто ведет слежку, могли это делать сколь угодно долго.

Только после того, как граф с Филиппом наконец распрощались, пожелав друг другу доброй ночи, и граф Нессельроде — если Полина не ошиблась в своей догадке и это действительно был он — лег в постель и вскоре начал громко храпеть, девушка осмелилась выскользнуть из своего убежища обратно в пустую спальню.

Она решила, что к этому времени князь Алексис, если и заходил к ней в комнату, то уже должен был оттуда уйти, но Полина была слишком испугана для того, чтобы рискнуть вернуться к себе и проверить, не ждет ли он ее. Вместо этого она заперла дверь пустой спальни, выходившую в коридор, и, поскольку уже буквально шаталась от усталости, легла на незастеленную кровать и попыталась уснуть.

Однако беспокойным сном ей удалось забыться только перед самым рассветом.

Когда заглянувшее в незанавешенное окно солнце разбудило Полину, она решила, что ей не страшно будет вернуться к себе в комнату. Она снова вошла в потайной ход и в следующую секунду уже открывала дверь своей спальни.

Комната выглядела совершенно так же, как в ту минуту, когда она покинула ее, и, тем не менее, девушка не сомневалась, что князь Алексис здесь побывал. Казалось, он оставил после себя атмосферу гнева и раздражения — и, тем не менее, в свете дня все происшедшее стало казаться ей не таким страшным, как накануне ночью. Она быстро разделась и юркнула в постель.

Полина вызвала к себе служанку спустя несколько часов. Съев завтрак, который был принесен к ней в комнату на серебряном подносе, она встала, оделась и спустилась вниз.

Девушка понимала, что ей необходимо отыскать лорда Чарнока и не только пересказать ему все, что ей случайно удалось подслушать этой ночью, но и признаться, что она не может больше защищаться от домогательств князя Алексиса.

Дворец показался ей еще более огромным, чем накануне: трудно было предугадать, удастся ли ей разыскать лорда Чарнока. Еще труднее было найти возможность поговорить с ним без свидетелей. Теперь, когда она узнала о существовании потайных ходов между покоями дворца, она поняла, что разговаривать с ним в одной из гостиных значило бы рисковать тем, что их разговор будет услышан.

«Когда я его найду, — решила она, — надо будет попросить его выйти со мной в сад».

Полина заглянула в несколько гостиных, но нигде не обнаружила своего соотечественника. Попав в ту комнату, где накануне лорд Чарнок брал планы дворца, она нерешительно остановилась, не зная, куда дальше отправляться на поиски, — и в это время дверь позади нее громко захлопнулась. Быстро повернувшись, Полина увидела князя Алексиса.

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, насколько он разъярен. Широко раскрыв глаза, девушка могла только с ужасом наблюдать, как он медленно к ней приближается.

— Где ты была? — гневно спросил он. — Где ты провела прошлую ночь?

С этими словами он протянул руку и схватил ее за руку выше локтя, сжав с такой силой, что его пальцы впились в нежную кожу Полины.

— Если ты была с Чарноком, то я тебя просто убью! — прорычал он. — Я верил тому, что ты чиста и невинна, но теперь у меня появились сильные подозрения, что это — только маска. Я требую, чтобы ты сказала, где ты от меня пряталась!

Полина почувствовала, что у нее перехватывает горло, но заставила себя ответить:

— В-вы… не имеете права… задавать мне подобные вопросы, ваше сиятельство!

Она пыталась говорить с достоинством, высокомерно и холодно, но голос у нее прерывался от страха. Близость этого отвратительного человека и боль от его жестокой хватки заставили ее дрожать.

— Мне нужен ответ на мой вопрос, и я его от тебя добьюсь! Даже если мне придется выбить его из тебя! — взревел князь Алексис. — Говори — где ты была?

— Я была… в безопасном месте, где вы не могли бы… меня найти… И я была там… одна.

Полина сказала себе, что ей ни в коем случае нельзя впутывать в эту историю лорда Чарнока, потому что князь способен причинить ему немалый вред. Как только она призналась, что была одна, гнев князя явно поулегся. Теперь он пристально вглядывался в ее лицо.

— Это правда?

Он по-прежнему удерживал ее за руку, но теперь сжимал свои пальцы не так сильно.

— Мне нет смысла… лгать… ваше сиятельство. А если вы приходили ко мне в спальню… то это низость… это подлый поступок. Вы… не имели права это делать.

— Я имею право, потому что люблю тебя, — ответил князь. — Ты — моя, Полина. И клянусь, что не допущу, чтобы к тебе прикоснулся какой-то другой мужчина!

С этими словами он отпустил ее руку — только для того, чтобы бесцеремонно притянуть девушку к себе.

Она вскрикнула от нескрываемого ужаса и поспешно отвернулась, потому что ей показалось, что он собирается ее поцеловать. И тут его жадные горячие губы обожгли поцелуем ее шею.