Английская тетрадь. Субъективный взгляд

– Потому что это невозможно. Надо родиться здесь, желательно, чтобы и родители твои здесь родились. А так – невозможно.

Эта истина верна не только для Англии. Я думаю, она верна вообще. Можно выучить язык так, что будешь говорить без акцента, так, что никто не заподозрит твоё иностранное происхождение, но внутри себя ты останешься чужим. Ты можешь полюбить свою новую страну, служить ей, болеть за неё. Но всё равно внутри останешься чужим.

Говорю по собственному опыту.

Послесловие

В двух предыдущих «тетрадях» послесловия не было. В этой оно тоже не предполагалось. Оно возникло, когда работа была сделана наполовину и я неожиданно понял, что эта «тетрадь» – последняя.

Изначально я предполагал, что «тетрадей» будет четыре. Не могу сказать почему. Возможно, потому, что эта цифра казалась мне идеальной, что ли, «полной».

Так почему же всего три? Потому, что работа над этой, английской «тетрадью» меня совершенно измотала.

Один из моих собеседников сказал мне, что Англия подобна луковице, она состоит из множества чешуек, и добраться до её сердцевины бесконечно трудно, если вообще возможно.

Я пытался. И по мере того, как я снимал чешуйки слой за слоем, продвижение становилось всё более тяжёлым.

В какой-то мере это было похоже на то, с чем я столкнулся, когда снимал фильм о Японии. Наступил момент, когда я хотел всё бросить, когда одолело чувство, что мне не справиться, всё слишком сложно, слишком чуждо. Правда, в отношении Японии я предполагал, что так может случиться: неевропейская культура, иные представления и традиции, да и язык совершенно непонятен. Психологически я был подготовлен.

Ничего подобного в случае с Англией я не ожидал, и, столкнувшись с этим, я растерялся. В конце концов, страна европейская, язык практически родной, да и внешне они, англичане, такие же, как мы.

Всё так, да не так. Англия такая же недоступная, как и Япония. С той только разницей, что это понятно не сразу.

Помню, Хемингуэй рассказывал о разнице между зимним дураком и летним. Летний входит – в шортах, майке, весь на виду, и сразу видно, что он – дурак. А зимний входит в меховой шапке, в шарфе, в шубе, в сапогах, весь такой солидный и серьёзный. Но вот он начинает раздеваться, и постепенно становится понятно, что он дурак. Не летний. Зимний. Применительно к тому, о чём я говорю, можно сказать так: столкнувшись с Японией, сразу понимаешь, что ничего не понимаешь. Англия же коварно заманивает тебя, ты входишь всё глубже и глубже, пока не наступает момент откровения: тебе понятно, что ничего тебе не понятно.

Когда-то Черчилль сказал, что Россия – это головоломка, завёрнутая в мистерию внутри загадки.

Эх, сэр Уинстон, жаль, что я не могу попросить вас дать определение Англии.