Английские юмористы XVIII века

Этими очаровательными строчками Беранже вполне можно охарактеризовать жизнь, страдание, талант и нежную душу Гольдсмита, так же как и наше уважение к нему. Кто из миллионов людей, которым он доставил развлечение, не любит его! Самый любимый из английских писателей - может ли быть звание почетнее! * Юноша, пылкий, но способный глубоко и нежно любить, покидает глухую деревню, где его детство прошло в приятных раздумьях, в праздной безмятежности, в сладких мечтах увидеть огромный мир, лежащий за порогом его дома, и добиться славы и богатства; после многих лет жестокой борьбы, безвестности и нищеты его сердце устремляется к родным местам так же пылко, как стремилось к переменам, когда он был под родным кровом, и он пишет роман и поэму, полные воспоминаний о родине и любви к ней; он рисует события и друзей своей юности, населяет Оберн и Векфильд воспоминаниями о Лиссое. Он не может не скитаться по свету, но всегда носит с собой память о родине, чувствует ее в груди и в свой смертный час. Он ленив, в тиши он жаждет перемен; в пути с тоской вспоминает о друзьях и спокойствии. В настоящем он строит на будущее воздушные замки или оплакивает прошедшее; он хоть сейчас улетел бы прочь, но клетка и суровая необходимость удерживают его. В чем очарование его стихов, его стиля и юмора? В его нежных сетованиях, ласковом сострадании, доброй улыбке, в трепетном сочувствии, в его слабости, в которой он сам признается? Наша любовь к нему - это наполовину жалость. Мы приходим домой взвинченные и усталые после дня жизненной борьбы, и этот нежный менестрель поет нам. Кто причинит зло доброму бродячему арфисту? И кому он причинил зло? У него нет никакого оружия, кроме арфы, на которой он играет вам, давая наслаждение великим и малым, молодым и старым, офицерам в палатках и солдатам вокруг костра, женщинам и детям в деревнях, у чьих порогов он останавливается и поет свои простые песни о любви и красоте. Его чудесная книга "Векфильдский священник" ** открыла ему доступ во все замки и хижины Европы. Всякий из нас, как бы занят или ожесточен он ни был, хоть раз или два в жизни провел с ним вечер и испытал на себе чары его дивной музыки.

Отцом Гольдсмита, без сомнения, был всем нам знакомый добрый доктор Примроз ***. Свифт был еще жив, когда маленький Оливер родился в Палласе, или Палласморе, в графстве Лонгфорд в Ирландии. В 1730 году, через два года после рождения мальчика, Чарльз Гольдсмит перевез свою семью в Лиссой, графство Уэстмит, в очаровательный Оберн, который все слушающие меня видели в своем воображении. Здесь добрый священник **** воспитал восьмерых детей и, любя весь мир, по выражению его сына, воображал, что весь мир любит его. Кроме собственных голодных детей, у него была целая толпа бедных нахлебников. К его столу мог прийти всякий; и за этот стол садились льстецы и бедные друзья, которые смеялись многочисленным шуткам доброго священника и съедали все, что ему давала его ферма в семьдесят акров. Те, кто видел теперешний ирландский дом, могут представить себе домик в Лиссое. Для старика нищего здесь все так же отведен особый уголок на кухне; искалеченный старый солдат все так же получает здесь картофель и пахтанье; бедный арендатор все так же просит помощи у его чести и призывает благословение божье на его преподобие за шестипенсовик; оборванный старик, живущий на пособие, все так же занимает свое место по праву и молчаливому согласию. Все так же толпятся люди в кухне и вокруг стола в гостиной, где царит расточительство, беспорядок, доброта и бедность. Если ирландец приезжает в Лондон с намерением разбогатеть, в Ирландии у него остается с полдюжины нахлебников, которые получают проценты с его доходов. Когда доброго Чарльза Гольдсмита постигла смерть *****, он оставил своих голодных потомков почти без всяких средств; и так как одна из его дочерей была обручена со сквайром, занимавшим гораздо более высокое положение, Чарльз Гольдсмит лишил средств остальных членов семьи, чтобы дать за ней приданое.

{* "Он был другом добродетели и на самых фривольных своих страницах никогда не забывал отдать ей должное. Мягкость, деликатность и чистота чувства отличают все, что он писал, и соответствуют щедрости этого человека, готового отдать все до последней гинеи...

Восхитительная легкость и изящество повествования, а также чудесная правдивость, с которой нарисованы главные герои, делают "Векфильдского священника" одним из самых чудесных образцов беллетристики, какие когда-либо занимали человеческий ум...

Мы читаем "Векфильдского священника" в юности и в зрелом возрасте, мы возвращаемся к нему снова и снова и благословляем память автора, которому так хорошо удается примирить нас с человеческой природой". - Сэр Вальтер Скотт.