Английские письма или история кавалера Грандисона

Теперь вы видите всю внутренность моего сердца. Естьли въ семъ письмѣ или въ предбудущихъ усмотрите вы что ниесть такого, коего сообщеніе покажется вамъ требующимъ нѣкоей осторожности, то я полагаюсь на вашу скромность съ большею довѣренностію нежели на свою.

Я ожидаю отъ моихъ друзей много писемъ по первой почтѣ. Мое отечество, которое я всегда любилъ, никогда еще не было столь драгоцѣнно какъ теперь вашему и проч,

Грандиссону.

ПИСЬМО LХІХ.

Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.

Изъ Болоніи, 22 Маія.

Епископъ Ноцера отправился вчерашняго числа въ Урбинъ въ томъ единомъ намѣреніи дабы самому извѣститься о здоровьѣ своей сестры; а можетъ быть и для того, дабы уговорить Генерала видѣться со мною съ учтивостію. Естьлибъ я былъ уверенъ, что честный Прелатъ почелъ сію предосторожность нужною, то моя гордость чувствительно была бы тѣмъ тронута.

Графъ Бельведере прибылъ вчера въ вечеру въ Болонію. Онъ тотчасъ сыскалъ случай со мною видѣться на единѣ. Разговаривая долгое время со мною признался онъ мнѣ съ довѣренностію, что ему предлагали о бракѣ съ Госпожею Даураною, но онъ отвѣчалъ, что его сердце уже занято, хотя и съ малою надеждою; и что онъ ни мало не жалѣетъ о столь краткомъ отвѣтѣ, поелику знаетъ съ какою жестокостію и по какимъ побудительнымъ причинамъ начинщики сего дѣла ввергли въ болѣзнь наисовершеннѣйшее твореніе природы. Вы видите, присовокупилъ онъ, что я изъясняюсь съ вами безъ всякой скрытности. Вы чрезвычайно бы меня обязали, Кавалеръ, естьлибъ изволили объявить мнѣ, въ чемъ состоятъ теперь собственныя ваши намѣренія. Но я съ великимъ удовольствіемъ желалъ бы услышать отъ самихъ васъ о всемъ происшедшемъ между вами, Клементиною и фамиліею до выѣзду вашего изъ Италіи. Они съ своей стороны уже разсказали мнѣ свое повѣствованіе.

Я разсказалъ ему свое приключеніе съ такою вѣрностію, что онъ весьма былъ доволенъ. Ето тоже самое, сказалъ онъ мнѣ, о чемъ уже я извѣстенъ. Естьлибъ вы были одного съ Клементиною закона, то не осталось бы нималѣйшей надежды для другаго человѣка. Я истинно уважаю ея благочестіе и приверженность къ закону; но мое сердце еще не столько стѣснено, чтобъ не отдать равной справедливости и вашимъ чувствованіямъ. А поелику ея болѣзнь есть случайная, то я никогда и помышлять бы не сталъ о другихъ женщинахъ, естьли бы могъ ласкаться, что она не почтетъ себя нещастною со мною. Говорите откровенно, я знаю что они желали вашего возвращенія. Съ тѣмъ ли намѣреніемъ пріѣхали вы, чтобъ сочетаться съ нею бракомъ, естьли она получитъ прежнее свое здравіе?

Я отвѣчалъ ему тоже самое что и Маркизѣ. А онъ столько казалось былъ мною доволенъ, сколько и я имъ. И такъ тогоже самаго дня возвратился онъ въ Парму.

Въ пятницу, 23 Маія.

Прелатъ возвратился. Клементина чрезвычайно была больна лихорадкою. Коликихъ не претерпѣла она скорбей? Епископъ увѣряетъ меня что Генералъ и его супруга почитаютъ себя обязанными за тѣ труды, кои я употребилъ для услугъ Іеронима. А какъ лихорадка въ Клементинѣ миновалась, то она будетъ сюда дня черезъ два.

Съ какою нетерпѣливостію желаю я ее видѣть! Однако сіе зрѣлище ничего иннаго мнѣ не обѣщаетъ кромѣ горести. Она, какъ говорятъ, есть истое изображеніе безмолвной печали. Черты ея одинаковы, присовокупляетъ Епископъ, хотя она и весьма худощава. Ей сказали, что Іеронимъ приходитъ въ лучшее состояніе: любезной вашъ Іеронимъ, повторилъ Генералъ. Она съ нѣжностію произнесла сіе имя; и потупя свои взоры, опять впала въ глубочайшую задумчивость. Потомъ произнесли ей также и мое имя. Она съ торопливостію оглянулась вокругъ себя, какъ будто бы надѣясь кого нибудь увидѣть. Но услыша по случаю нѣкоторой шумъ содрогнулась и ухватилась обѣими руками за Камиллу съ смущенными глазами, опасаясь по видимому чтобъ не увидѣть жестокой Даураны. Коликихъ мученій не претерпѣла ли она отъ ея варварства?

Въ Пятницу въ вечеру.

Я препровождаю большую половину моего времени съ Господиномъ Іеронимомъ, но въ разные часы, дабы тѣмъ не утомить моихъ мыслей. Италіанскіе лѣкаря и Г. Ловтеръ по щастію нашему согласуются во всѣхъ своихъ мѣрахъ. Больной также свидѣтельствуетъ что ему гораздо стало легчѣ съ нѣкоего времени. Всѣ вообще приписываютъ возвращеніе его силъ частымъ моимъ посѣщеніямъ. Завтра примутся за самую опасную его рану. Г. Ловтеръ, которой предпринимаетъ сію операцію, не желаетъ, говоритъ онъ, прежде успѣха ничемъ ласкаться.