Английские письма или история кавалера Грандисона

Чтожъ касается до меня, естьли благородный ея восторгъ будетъ неослабно оказывать что ея рѣшеніе произходитъ отъ воли Божіей, и что она обязана тѣмъ своимъ моленіямъ, то я употреблю всѣ свои силы изьявить ей, хотябы мнѣ оное многаго стоило и даже противъ моего желанія что я въ состояніи соотвѣтствовать тому мнѣнію, кое онъ имѣетъ о мнѣ когда требуетъ моей, помощи для подкрѣпленія ея усилія.

Послѣ сего они уговорили меня остаться съ ними отобѣдать; Клементина извинилась что не можетъ быть съ нами за столомъ; но приказала просить меня чтобъ я не уходилъ не видавшись съ нею.

Я пошелъ въ ея горницу съ Камиллою. Она была вся въ слезахъ. Она опасалась, сказала она мнѣ, что я съ трудомъ могу ее простить, но почитала себя увѣренной, что я оказалъ бы ей сіе великодушіе, естьлибъ могъ узнать тѣ противоборствія, кои произходятъ въ ея сердцѣ. Я всячески старался возстановить спокойствіе въ ея мысляхъ; я увѣрялъ ее что буду поступать по ея желаніямъ; что ея письмо будетъ моимъ путеводителемъ а ея совѣсть правиломъ моихъ желаній. Но находясь въ движеніяхъ, коихъ нѣкоторую часть я примѣтилъ не смотря на усиліе съ коимъ она старалась сокрыть оныя, она просила меня наконецъ ее оставить, принудя меня сперва обѣщаться видѣться съ нею въ слѣдующей день. Ея взоры, кои начинали заблуждаться, принудили меня тотчасъ выдти, дабы скрыть собственное мое движеніе. Но вышедши съ такою поспѣшностію, я весьма удивился увидя отца Марескотти подслушивающаго [поелику примѣтилъ сіе я ясно изъ его смущенія, и равно изъ нѣкоторыхъ извиненій, кои онъ мнѣ приносилъ запинаясь,] наши разговоры съ духовною его дочерью. Сколь жалко что неудобопонятная ревность могла сдѣлать честнаго человѣка способнымъ къ такой подлости!

Оставимъ сіе извиненіе, любезный мои отецъ, сказалъ я ему съ пріятнѣйшимъ и учтивѣйшимъ видомъ. Естьли вы сумнѣвались о моей лестности; то я почитаю себя вамъ обязаннымъ за вашъ способъ, дабы меня въ томъ испытать. Онъ многократно просилъ у меня прощенія, признаваясь мнѣ при томъ, что онъ почиталъ невозможнымъ, чтобъ молодой человѣкъ, о любви коего ни мало не сумнѣвались къ самой любви достойнѣйшей дѣвицѣ въ свѣтѣ, удержался въ предписанныхъ ему предѣлахъ, и не употребилъ бы въ свою пользу той власти которую онъ имѣетъ [поелику всѣмъ то извѣстно] надъ ея склонностями. Я пошелъ съ нимъ къ Іерониму: увѣривши его сперва что сіе мало значущее приключеніе предано уже забвенію, и что мое къ нему почтеніе ни мало отъ того не уменьшилось. Коликократно, любезной Докторъ, не испыталъ уже я непреодолимой ненависти отъ того человѣка коего прощалъ въ подлости? Но такой нимало не ожидалъ я отъ отца Марескотти. Онъ способенъ къ великодушному признанію. Онъ едва осмѣливался взирать на меня во все то время, кое я препроводилъ съ нимъ.

И такъ возвратясь на мою квартиру я засталъ у себя Графа Бельведере, которой дожидался меня уже болѣе часа. Мои люди сказали ему когда онъ пришелъ, что о моемъ возвращеніи не извѣстны; но онъ обьявилъ, что рѣшился со мною видѣться, какъ бы я поздо ни возвратился. Его же собственной человѣкъ просилъ меня стараться о моей безопасности, увѣдомляя меня, что послѣ оказаннаго мнѣ имъ посѣщенія онъ не былъ ни на единую минуту спокоенъ; что онъ многократно повторялъ, что жизнь для него тягостна, и что выходя изъ своею дому онъ взялъ съ собою два пистолета. Не опасайся ничего, сказалъ я сему человѣку. Твой господинъ человѣкъ весьма честной. Ни за что въ свѣтѣ я не пожелаю причинишь ему нималѣйшаго зла и ласкаюсь что не получу также сего и отъ него.

Я пошелъ къ нему съ поспѣшностію. Ето вы, Г. мой? Для чегожъ не увѣдомили меня [взявши съ нѣжностію его за обѣ руки], что намѣрены были оказать мнѣ сію честь или покрайней мѣрѣ, для чего не приказали мнѣ сказать, что вы находитесь здѣсь?

Вамъ приказать сказать.… Лишить васъ удовольствія разтаться съ Клементиною? Нѣтъ, я сего не желалъ; [находясь въ задумчивости] но увѣдомьте меня на чемъ вы рѣшились. Моя душа горитъ нетерпѣливостію знать оное. Отвѣчайте мнѣ такъ какъ долгъ требуетъ отъ честнаго человѣка.

Ничего не рѣшено, Г. мой. Да и не льзя рѣшить прежде, пока совершенно не будутъ извѣстны о намѣреніяхъ Клементины.

Не ужели нѣтъ другаго препятствія…

Но и сіе препятствіе не весьма легко. Я васъ увѣряю, что Клементина знаетъ то чего она стоитъ. Она полагаетъ справедливую цѣну руки своея. Когда и въ самыхъ величайшихъ ея изступленіяхъ она всегда сохраняла живѣйшее чувствованіе сей разборчивости отличающей честную женщину; но теперь усматриваютъ оную въ ея рѣчахъ и въ дѣяніяхъ еще яснѣе. Она оказываетъ тѣмъ болѣе затрудненій, что ея фамилія никакого не дѣлаетъ препятствія. Она ничего опрометчиво не дѣлаетъ; и естьли вы можете изъ того получить какую ниесть пользу для своего успокоенія: ибо я усматриваю въ васъ безпокойство, то увѣдомлю о всемъ могущемъ случиться.

И такъ вы меня увѣряете, что еще ничего нерѣшено. И обѣщаетесь меня увѣдомить о всемъ могущемъ послѣдовать?

Обѣщаюсь.

Даете ли честное свое слово?