Английские привидения

Питер Акройд Английские привидения Взгляд сквозь время

Peter Ackroyd

The English Ghost. Spectres through time

© Издательство Ольги Морозовой, 2014

© Н. Кротовская, перевод, 2014

© Д. Черногаев, оформление, 2014

Введение

Англия – страна привидений. Их повсеместное распространение объясняется несколькими причинами. Англия – единственная европейская страна, изначально населенная бриттами (или кельтами). Широкое распространение связанных с привидениями традиций (англичане видят больше привидений, чем кто-либо еще) уходит корнями в особое смешение германских, скандинавских и британских суеверий. К тому же англичане во многих отношениях одержимы прошлым – развалинами, древними книгами. В этой стране передачи по археологии показывают по национальному телевидению, а в каждом городе и каждой деревне имеется собственный историк. Стало быть, привидения можно рассматривать как мост света между прошлым и настоящим или между живыми и мертвыми. Они олицетворяют непрерывность, пусть и призрачную.

Слово ghost англосаксонского происхождения, но англосаксы (и это любопытно) не видели привидений. Однако у них есть на эту тему две странные истории. В одной, из «Беовульфа», рассказывается о чудовище Гренделе, в котором средневековые слушатели тотчас признали бы выходца с того света. Гренделю чужды жизнь и радость. Он обладает сверхъестественной силой, проходит сквозь стены, и его не могут коснуться ни меч, ни копье. Его единственная цель – разрушение. И вызываемый им ужас сродни первобытному страху темноты.

Другая англосаксонская история более основательная. Знаменитая поэма «Руины» начинается строкой Wraetlic is thaes wealhstain, которая переводится как «Этот родной камень подобен призраку». Призрак – это эманация Англии. Хотя англосаксы не видели привидений, им было знакомо смутное беспокойство. У англичан есть множество слов для обозначения зыбкой, ненадежной почвы – в том числе «болото», «трясина», «топь». И не случайно они используются для описания мест, где обитают привидения.

В средневековой Англии полагали, что привидения – это души, томящиеся в чистилище и просящие молиться за них ради облегчения их участи. Кроме того, они с готовностью провозглашали ценности церковных таинств, и в частности исповеди, соборования и крещения во младенчестве. Либо привидения считались духами святых, посланными Господом с вестью о рае.

В определенных обстоятельствах их появление объяснялось происками дьявола. В «Анатомии меланхолии», написанной в первой половине XVI века, Роберт Бёртон утверждает, что «Дьявол часто является людям и пугает их до смерти, порой разгуливая средь бела дня, порой ночами, прикидываясь призраком мертвеца». Во всяком случае, каково бы ни было их происхождение, они были частью теологического механизма и принадлежали миру сверхъестественного; были эманациями мира вечного блаженства и замогильных мук. Составляли неотъемлемую часть общности живых и мертвых, которую представляла церковь.

Учения, распространившиеся в эпоху Реформации, обходились без понятий «чистилище» и «очистительный огонь». Но если чистилища нет, оно не может оставаться обиталищем привидений. Вот почему среди ортодоксальных священнослужителей возникло настойчивое стремление покончить с привидениями или же считать их порождениями дьявола.

Однако покончить с ними раз и навсегда не удалось. Доктрины нонконформистов скорее были склонны признать существование привидений, лишь бы опровергнуть гораздо более серьезный феномен атеизма. В середине XVII века Генри Мор в «Бессмертии души» утверждал, что призраки и поныне играют важную роль «в обнаружении убийцы, распоряжении имуществом покойного, порицании недобросовестных душеприказчиков, посещении и утешении вдов и детей, предостережении их от тех или иных поступков и в прочих вопросах того же свойства».

В конце XVIII – начале XIX века нередко издавались брошюры, описывающие недавние случаи появления призраков. Обычно они назывались «Необычайные и удивительные новости из…» и содержали показания множества свидетелей. Зычный голос Англии XVIII века, Сэмюэл Джонсон, сказал о привидениях: «Все доводы разума против этого, но вся вера – за».