Английский для смелых. Истории о духах и привидениях / Great Ghost Stories

I gave up my studies and remained with my father (я бросил свою учебу и остался со своим отцом; to give up – оставить, отказаться; бросить /что-либо/), who, naturally, was greatly changed (который, естественно, сильно переменился). Always of a sedate, taciturn disposition (/будучи/ всегда спокойного, молчаливого характера; sedate – спокойный, степенный, уравновешенный; disposition – нрав, характер), he now fell into so deep a dejection that nothing could hold his attention (он теперь впал в такое глубокое уныние, что ничто не могло удержать его внимания; dejection – сход, сошествие /вниз чего-либо/; упадок сил, подавленное настроение, уныние), yet anything – a footfall, the sudden closing of a door – aroused in him a fitful interest (и в то же время что угодно – шаги, внезапно закрытая дверь: «внезапное закрывание двери» – вызывало у него болезненный интерес; foot-fall = footfall – звук шагов; foot – ступня; to fall – падать, опускаться; to arouse – будить, пробуждать, возбуждать; fitful – судорожный; порывистый; fit – припадок); one might have called it an apprehension (кто-то бы даже назвал это манией преследования; apprehension – опасение; мрачное предчувствие). At any small surprise of the senses he would start visibly and sometimes turn pale (при любом малейшем внезапном чувственном восприятии: «при любой маленькой неожиданности чувств» он заметно вздрагивал и иногда бледнел; visibly – видимо, заметно, явно), then relapse into a melancholy apathy deeper than before (а затем вновь погружался в еще более глубокую меланхоличную апатию: «в меланхоличную апатию глубже, чем до того»; to relapse – снова впадать /в какое-либо состояние/). I suppose he was what is called a ‘nervous wreck’ (полагаю, он дошел тогда, что называется, до полного нервного истощения; wreck – развалина). As to me, I was younger then than now – there is much in that (что касается меня, тогда я был моложе, чем сейчас – а это многое значит: «в этом многое есть»). Youth is Gilead (молодость – это Галаад[13]), in which is balm for every wound (где есть бальзам для каждой раны). Ah, that I might again dwell in that enchanted land (ах, если бы я вновь мог обитать в этой зачарованной стране)! Unacquainted with grief, I knew not how to appraise my bereavement (незнакомый с горем, я не знал, с чем соотнести мою утрату; to appraise – оценивать, расценивать, производить оценку; bereavement – тяжелая утрата; to bereave – лишать, отнимать, отбирать); I could not rightly estimate the strength of the stroke (я не мог полностью осознать: «правильно оценить» силу удара).