Читаем Английский для смелых. Истории о духах и привидениях полностью

With the purpose of seeking her I turned to leave the room (намереваясь найти ее, я повернулся, чтобы выйти из комнаты; purpose – цель; to seek – искать, разыскивать; пытаться найти), but took a wrong direction – the right one (но пошел не в ту сторону: «взял неправильное направление» – /а оказалось —/ в ту; right – верный, правильный)! My foot struck her, cowering in a corner of the room (моя нога налетела на нее, она вжалась в угол комнаты; to strike – ударять/ся/, стукать/ся/; to cower – сжиматься, съеживаться). Instantly my hands were at her throat (мгновенно мои руки оказались на ее горле), stifling a shriek (подавляя крик; to stifle – душить), my knees were upon her struggling body (мои колени – на ее сопротивляющемся теле; to struggle – бороться; биться, отбиваться); and there in the darkness (и там, в темноте), without a word of accusation or reproach (не вымолвив ни слова обвинения или упрека; without – без), I strangled her till she died (я душил ее, пока она не умерла; to strangle – задушить, удавить)!

There ends the dream (здесь кончается сон). I have related it in the past tense (я рассказал это в прошедшем времени), but the present would be the fitter form (но настоящее подошло бы больше: «было бы более подходящей формой»), for again and again the somber tragedy reenacts itself in my consciousness (так как вновь и вновь эта мрачная трагедия разворачивается опять в моем сознании; to enact – происходить, разыгрываться) – over and over I lay the plan (снова и снова я разрабатываю план; to lay – класть, положить; организовывать, готовить), I suffer the confirmation (переживаю подтверждение /своих подозрений/; to suffer – страдать, претерпевать; confirmation – подтверждение), I redress the wrong (караю зло; to redress – исправлять, поправлять; заглаживать /вину, обиду, оскорбление/). Then all is blank (потом – пустота: «все пусто»); and afterward the rains beat against the grimy window-panes (а затем дождь стучит по грязным окнам; grimy – запачканный, покрытый сажей; грязный; grime – глубоко въевшаяся грязь, сажа), or the snows fall upon my scant attire (или снег падает на мои жалкие лохмотья; scant – скудный, недостаточный; attire – одеяние, облачение), the wheels rattle in the squalid streets where my life lies in poverty and mean employment (колеса грохочут по убогим улицам, где я влачу свою жизнь в бедности и ничтожных трудах: «где моя жизнь лежит в бедности и убогих трудах»; mean – убогий, жалкий; ничтожный, не заслуживающий внимания; employment – служба; занятие; работа). If there is ever sunshine I do not recall it (если тут когда и светит солнце, я этого не помню); if there are birds they do not sing (если тут есть птицы, они не поют).


Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Английский язык]

Похожие книги

Ревизор
Ревизор

Нелегкое это дело — будучи эльфом возглавлять комиссию по правам человека. А если еще и функции генерального ревизора на себя возьмешь — пиши пропало. Обязательно во что-нибудь вляпаешься, тем более с такой родней. С папиной стороны конкретно убить хотят, с маминой стороны то под статью подводят, то табунами невест подгонять начинают. А тут еще в приятели рыболов-любитель с косой набивается. Только одно в такой ситуации может спасти темного императора — бегство. Тем более что повод подходящий есть: миру грозит страшная опасность! Кто еще его может спасти? Конечно, только он — тринадцатый наследник Ирван Первый и его команда!

Алекс Бломквист , Виктор Олегович Баженов , Николай Васильевич Гоголь , Олег Александрович Шелонин

Фантастика / Драматургия / Языкознание, иностранные языки / Проза / Юмористическая фантастика / Драматургия
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки