Английский фантастический роман

В выходные снегопад прекратился. В субботу вечером и в воскресенье хлестал дождь, а в понедельник установилась холодная, но ясная погода, и в зябком лазурном небе проносились только маленькие облачка. Хотя в баре, где Дэвид и Эндрю назначили встречу, было тепло, даже душно, если не считать сквозняков от поминутно распахиваемой двери.

— По рюмочке виски? — предложил Дэвид. — Чтобы быстрее кончалась эта проклятая «зима Фрателлини».

— Разве что по одной: полно работы.

— Как и у меня. Но мне легче ее выполнять с затуманенной головой. Видел в пятницу твою программу.

— Ну, и какие будут замечания?

— Распространяем тревогу и уныние? Вся эта болтовня о ледниковом периоде…

— Мы всполошили министерство внутренних дел?

— Официально — нет. Но подбросили пищи для разговоров. Говорят, на следующее утро в «Харродз» было столпотворение за лыжами.

— Это все Трэвор Уингейт. Мы подписали с ним контракт на дюжину выступлений, так что теперь приходится с ним мириться, в противном случае — прощайте, денежки. Лучше бы было махнуть рукой на деньги, но бухгалтерия никогда на это не пойдет.

— Не нравится мне его усмешка, — сказал Дэвид. — Уж больно издевательская.

— Он совершенно лишен телегеничности, но нам потребовалось несколько его выходов в эфир, чтобы это осознать. Иногда так случается. Все, что нам остается, — это выпускать его на самые острые сюжеты, способные захватить публику. Вот мы и подарили ему ледниковые периоды.

— Самые робкие из зрителей, должно быть, перепугались не на шутку.

— Но мы же подчеркивали, что это крайне маловероятно!

— Так, между прочим. И крупным планом — сползающие с гор Уэльса ледники и белые мишки, нежащиеся на солнышке на льду Заводи.

— Воздействие на воображение зрителя — предмет нашей гордости.

— Я кое-куда заглянул, — продолжал Дэвид. — Создается впечатление, что существует несколько теорий о причинах ледниковых периодов. Причем наиболее здравая из них основа на учете колебаний в уровне солнечной активности. Ее автор — некто Пенк. Ты отдаешь себе отчет, что повсеместное уменьшение средней температуры всего на три градуса приведет к тому, что север Шотландии скроется под ледниками?

— Учти, я тоже не терял времени даром, — сказал Эндрю. — В образовании ледовых шапок больше повинны осадки, нежели температура воздуха. Сибирь расположена так же далеко на севере, как Гренландия, и там не менее холодно, а ледников нет и в помине. Облака, несущие влагу, не забираются так далеко в глубь суши.

— Черт побери, над нашими островами, затерянными среди морей, как будто вполне хватает набухших от влаги облаков!

— Как бы то ни было, уменьшение солнечной активности пока незначительно. Фрателлини рассуждает о двух-трехпроцентном снижении количества солнечной энергии, достигающей внешних слоев атмосферы. Колебания в таких пределах — нормальное явление, вызванные локальной, временной изменчивостью солнечной активности.

— Но у нас станет прохладнее, это уже точно.

— Раз-другой предстоит встретить Рождество со снегом. Может, снова будем поджаривать на льду Темзы бычка… Большинство авторитетов как будто сходятся с Фрателлини во мнении, что колебания не продлятся долго — скорее всего, не дольше шести месяцев.

— А вдруг все-таки дольше?

— За истекшие шесть с половиной столетий европейские ледники дважды наступали и дважды ретировались. В начале четырнадцатого века они принялись было расти в западных Альпах, но в пятнадцатом все пришло в норму. К концу шестнадцатого века льды снова перешли в наступление — в восточных и западных Альпах, а также в Исландии. Рост продолжался и в начале девятнадцатого века, но потом ледники поджали хвосты. С тех пор площадь паковых льдов сокращается по всему миру. Возможно, сейчас снова наступает их время.

— Так что можно ожидать переполоха на бирже в связи с ростом курса акций компаний, производящих нагревательные приборы?

— Переполоха — не исключено. Но если это всего лишь временное понижение температуры, к чему склоняются климатологи, то позднее может начаться обратный процесс. Тогда жди повышенного спроса на лосьоны для загара. В нашем столетии преобладала тенденция к повышению температуры.

— Я бы предпочел гипотезу вашей программы, — сказал Дэвид.

— Белые медведи — это, конечно, перебор, но ты только представь себе ясный денек, замерзшую Темзу, звонкие голоса в неподвижном воздухе, звон бубенчиков на санях, скользящих по набережной Виктории…

— Не знал, что ты так сентиментален.

— Все мы, циники-реалисты, слеплены из одного теста. Это наше средство защиты от самих себя. Раньше я коллекционировал рождественские открытки с зимними сюжетами и снегом: крестьяне, собирающие хворост на закате, домики на опушке, постоялые дворы и все такое прочее…

— И дрозды.

— Нет, дроздов я не коллекционировал. У каждого свои пристрастия.

— Что случилось с коллекцией?